— Я, о чем говорил на совещании, что бы вы, с ними дел не имели. А, мне звонят друзья по оружию и докладывают, что ты, с этим чертовым американцем, уже полчаса беседуешь. Да тебя, как барана, комитетчики сейчас на крючок повесят за ребра.
— Первый, нас, скорее всего, сейчас слушают. Приеду, объясню.
В эфир посыпалась отборная брань в адрес Игоря, фэбээровцев и русского американца. Всегда спокойный Иванович, на этот раз был не в себе. Машины, преследующие колонну, остановили на въезде в город. О том, что это была наружка ФСБ, Игорь узнал только через пять лет. Узнал он об этом, от друга детства, который оказался коллегой по профессии, но работал на «старшего брата». Остальной отрезок дня прошел без приключений. На базу ФСБ, они больше не вернулись. Вечером, после заседания суда, машины умчались в аэропорт, где задержали вылет чартерного рейса, следующего до Парижа. С «Ботаником», Игорь больше не общался. Тот только устало кивнул ему головой, поднимаясь по трапу самолета. К Игорю подошел водитель Мерседеса и отозвал его в сторону.
— Зря ты, мужик, Ивановича не послушал. Могут быть большие неприятности. Хотя, я о тебе много хорошего слышал, еще по северу. Вы, там, с нами, частенько работали. О тебе вообще легенды ходили, среди нашего брата. Я, так же как и ты, сюда недавно перевелся. Мало, тебя еще Иванович отматерил.
— А, об этом, откуда знаешь?
— У одного из охранников сканер был. Ты бы слышал, как они над вами ржали. Они, оба, знают наш язык, лучше нас с тобой. Если бы не этот очкарик, я бы встал посреди дороги и в рог бы одному накатил. С обоими бы не справился, но один бы свое огреб. Очкарик на них наорал. Сказал, что в таких условьях, в которых приходится работать русским ментам, единственное, что бы им доверили, это мусор из туалета выносить. А ты, держись.
— Теперь уже ничего не исправишь. Да мы, ни о чем таком и не говорили. Он, о себе рассказывал.
— Теперь твою судьбу, капитан будет решать, а он гнида редкостная. Пленка с записью разговора у криминалистов. Игорь, тебе, сколько до пенсии осталось?
— До чистой двадцатки, месяца два-три, а с северным стажем, можно сейчас уходить.
— Дорабатывай и беги. Сейчас, тебя наши будут держать под колпаком. Да, и это не твое. Твоя стихия была наружка. Здесь, ты хотя и майор, но профан. В розыске, что бы чему-то научиться, нужно с молодости начинать работать. Это должна быть элита милиции, жаль, что правители этого не понимают. Ну что ж, прощай. Дай бог, что бы наши дороги больше не пересеклись.
Распрощавшись с Игорем, водитель сел в Мерседес и уехал. Кто он и кем был, Игорь так никогда и не узнал. Жизнь развела их в разные стороны. Когда подъехали к УБОПу, было уже поздно, но в кабинете горел свет. Сдав пистолет и радиостанцию, Игорь поднялся в кабинет. За столом сидели Иванович, Алик и Виктор. Между ними стояла непочатая литровая бутылка водки, лежали корочка хлеба и порезанный плавленый сырок. Но судя по блестевшим глазам и заторможенным движениям, мужики уже злоупотребили «зеленого змея». Увидев Игоря, Иванович указал ему рукой на соседний стул, а Виктор с полки достал пустую кружку. Иванович разлил водку и первым выпил, занюхав корочкой, которую положил на стол. Дождался, когда остальные выпьют, сказал.
— Мужики, ох и наломали мы сегодня дров. В отделе труп арестованного и один американский шпион. Такого сумбурного дня у меня не было, за все тридцать лет работы в розыске. Парни, допивайте и по домам. Можете до обеда отдыхать. Я, пойду к себе, прилягу на диванчик. Что-то старый я стал, для таких доз.
Иваныч встал из-за стола, пошатываясь, вышел. Игорь повернулся к Алику и спросил, что случилось. Виктор, молча, налил себе полкружки водки, не дожидаясь остальных, выпил. Алик остановившимся взглядом смотрел на большую чернильную кляксу на столе. Он и начал рассказ.
— Старшего из братьев, мы задержали, когда он из здания аэропорта выходил. Веселый, такой шел, бодренький.