- Чем те мрази лучше? Выкинули как собаку после стольких лет преданной службы! – осмелев, я перешла на крик. Сколько можно попрекать меня за то, чего я не делала. – Ты хоть знаешь, как вся эта научная элита кривила морды при виде меня? Как усмехалась в лицо, смакуя отказ! Заклеймили, выбросили, ещё и сплясали на репутации! Я сдохнуть хотела, да тебя, дурака старого, пожалела. Ты же живёшь здесь всю жизнь, что тебе до чужих проблем, сухарь. А эти люди дали мне работу. Кормят, в тепле нахожусь, деньгу зашибаю, а ты морду кривишь, не устраивает тебя такой доход — живи на копеечную пенсию, больше ты меня не увидишь.
Я ушла в свою комнату собирать вещи. Руки тряслись, куда мне теперь идти, что за порывы глупого подростка. Но, чёрт возьми, как же обидно от родных людей слышать подобное. «Мы тебя так не воспитывали, в кого ты превратилась, как не стыдно, что люди скажут»… Какая чушь. Всю жизнь жить с оглядкой, а что скажут люди. Много чего скажут, да всё не по делу.
Дом я покидала в гробовой тишине, отец даже не вышел из комнаты. Слышала – сопит от обиды, но ничего теперь не поделаешь. Разные мы люди, и в разное время живём. Отец всё больше прошлое вспоминает, а у меня теперь и будущего нет.
Мороз и глубокий снег быстро отрезвили голову, и я пожалела о своих словах. Куда податься – определилась моментально, когда ноги сами понесли по привычной уже дороге.
Оказавшись на пороге сауны с чемоданом в руках, я замялась, а хозяин даже не удивился. Отправил к себе в каморку и принёс раскладушку, пообещав, что ко мне никто не сунется. Ночь только вступила в свои права, я в это время должна была быть дома, и не слышать всего того, что происходит в стенах этого заведения.
Как же дико и неприятно слушать вопли, маты, как стонут девки, как по фене базарят блатные, расплывшись по скамейкам в большом помещении, где накрывались столы. Бились кружки, я слышала, как панцири от раков хрустят под ногами, и уже буднично представляла, как через несколько часов вакханалии всё это нужно будет убрать.
Деревянные перекрытия не давали достаточной шумоизоляции, и я ворочалась, пытаясь хоть немного поспать. Когда мне удалось задремать, раздался хлопок, а за ним последовал истошный девичий крик. Я распахнула глаза и резко вскочила с раскладушки, подвернув ногу.
В замочной скважине провернулся ключ, я подползла к двери и обнаружила, что заперта в кладовой. Крики нарастали. Одна из девушек, крича, бежала в сторону моей двери, но раздался выстрел и всё прекратилось.
От неожиданности я заткнула рот руками, пытаясь не выдать своё существование здесь, и всеми силами старалась подавить охватившую меня панику.
Голоса за дверью становились всё громче, я уже не знала в какой угол вжаться сильнее, только бы меня не нашли.
- Где эта гнида? – услышала я издалека, потом раздались ещё выстрелы, один за другим. – Отвечай, шмара, куда этот мешок с дерьмом наркоту заныкал? Я не слышу, сука, хули ты мямлишь?
Мощный шлепок заставил проститутку ожить и закричать так, что у меня волосы дыбом встали. Что они тогда сделают со мной, я же свидетель.
- Кондор, здесь тоже ничего нет! – крикнул другой, и сразу же раздался выстрел.
- Сваливаем!
Я не знаю, сколько просидела вот так, скрючившись и сроднившись со стеной. Очнулась только тогда, когда дым стал проникать через щели в подсобку. Что делать, сгореть заживо и кончить всё разом, или остаться в живых и трепыхаться до конца?
Я взяла свой чемодан и несколько раз ударила по дверному замку. Ручка слетела вместе с внутренностями, и я высвободилась из своего убежища. Через несколько метров я увидела ту самую девушку, что пыталась спастись бегством.
Парилка и гостевой зал полыхали. Прекрасно представляя, что там сейчас за месиво, я бегом пробежала мимо дверного проёма, но всё равно краем глаза зацепила открывшуюся мне картину. Кровь. Везде кровь. Море крови. Распростёртые в неестественных позах тела. И хозяин сауны на пороге своего кабинета… Спасибо за всё.
Из личных вещей мне удалось вытащить только сумку с документами и кошельком. Не в силах больше пошевелиться, я упала в сугроб и оставалась там до тех пор, пока меня не подняли пожарные. Оттащив в карету скорой, они принялись тушить остатки моей бывшей работы. Медики крутились вокруг меня, но ничего серьёзного не нашли.
И вот сейчас, я сидела в маленькой допросной комнатке, где оперативный служащий очень интимно намекал мне на то, чтобы я поскорее раскололась, для своего же блага.