Однако Ивон почему-то сомневался, что способ Увана сработает в этот раз, а потому сдержал рвущийся наружу крик.
Ну всё, привет, сказал Ивон-Ворчун. Об этом было бы здорово рассказать друзьям и, конечно, Леннете, но ты уже не расскажешь. Ничего и никогда.
Риберин испытывал противоречивые чувства. С одной стороны восторг исследователя, повстречавшего нечто новое, требующее пристального изучения, с другой — животный ужас Колючки, с которым он делил тело. Впрочем, признался себе волшебник ужас был не только Колючкин.
Из норы, похожей на кротовую, но в несколько раз больше, выползло змееподобное существо. Туловище, в обхвате с хорошее бревно, верхней третью поднялось над землёй, слабо покачиваясь, словно на ветру. В районе груди развернулись и зашевелились влажные щупальца. Шею венчала овальная, дынеподобная голова с бледным почти человеческим лицом. Глаза зияли чёрными провалами. Рот приоткрылся, обнажив ряд острых зубов-клиньев.
Всё это в дополнение с мертвенным лунным светом заставило Ивона оцепенеть. Девочка тоже не двигалась. Даже мошкара куда-то делась и больше не донимала писком. Лишь Колючка нервно подергивал ушами, Ивон слышал характерный хлопающий звук. А ещё стук своего сердца.
Безмолвно чудовища двинулись по кругу. Зашелестела трава под извивающимися телами. Монстры как будто не видели двух подростков и ослика, замерших на расстоянии вытянутой руки.
Ивон скосил глаза на девчонку. Та стояла спокойно, но он заметил на её лбу, блеснувшую в свете луны, капельку пота.
Одна из тварей приблизилась вплотную к Ивону, щупальца затрепетали у его лица, а лик самого чудовища навис сверху. Однако чёрные глаза смотрели как бы сквозь него. Чужеземка как-то сумела одурачить чудовищ.
Затем раздался крик боли:
— Йаааа!
Ивон резко обернулся и увидел, как вторая тварь вонзила зубы в спину ослика. Колючка взбрыкнул, отскочил, сбросив с себя тварь, но уже через мгновение оказался в плену змееподобного хвоста, обхватившего его задние ноги. Ослик упал.
— Колючка! Дядя! — крикнул Ивон и дёрнулся в их сторону. Мощный удар хвоста второй твари сбил его с ног, и в следующий миг уже сам Ивон оказался зажат в чешуйчатом кольце.
— Йа! Йааа! — верещал Колючка.
Старый добрый Колючка! Разве он заслужил такое?! Злость взяла Ивона, он согнулся пополам и врезал кулаком по башке схватившего его чудовища. Тварь слегка отшатнулась, и тут же сплела ещё пару колец вокруг ног Ивона, скрыв его уже по пояс. Кольца сжались, и он почувствовал, как застонали кости. Если чудовище надавит сильнее, сломает ему ноги да так, что встать он потом никогда не сможет. “Потом, ха-ха”, прокомментировал Ворчун в голове Ивона.
Девчонка крикнула на незнакомом языке и что-то бросила под ноги. Раздался всплеск. Волна свежей холодной воды, такой, от которой ломит зубы, накрыла вдруг Ивона так, что он чуть не захлебнулся. Волна схлынула. Тварь ослабила хватку, зашипела, задёргалась и… лопнула, обдав Ивона горячей жижей.
То же произошло с чудовищем, которое держало волшебника. Ослик тут же вскочил, покачнулся, но устоял на ногах.
— Дядя! Колючка! Вы как?! — Ивон подполз к ослику.
— Йа! Йа! Йа! — как заведённый повторял Колючка.
Чародей молчал.
— Риберин! Дядь! — позвал Ивон. — Ау!
Прошло несколько минут, но ничего кроме «Йа» Колючка не выдал. Ивон заглянул в глаза ослика и увидел только животный ужас.
— Не знаю я, как старик оказался в осле, но, похоже, теперь его там нет, — сказала девчонка, смахивая с себя останки лопнувшего чудовища.
— Из-за тебя! — крикнул Ивон, обернувшись к ней.
— Если бы не я, нас бы… — она сделала паузу, подбирая слово, — прикончили.
Ивон вздрогнул — намокшая одежда холодила кожу. Девчонка была права. И спорить с ней не имело никакого смысла.
— Жаль слезы Богини, — вздохнула незнакомка. — В следующий раз, когда демоны найдут нас из-за этой штуки, мы оба… как это… сдохнем, — подобрала она нужное слово.