— Слушай, Хохотун, я, конечно, не спец по скотине, но, сдаётся, так мы ничего не добьёмся, — подал голос Колпак.
— Да, ты прав. И всё-таки задай ему ещё разок, — велел Шут.
Бандит снова опустил прут. Шут, сощурил голубые глаза, услышав крик, полный боли.
— Ежели Гнилок не врёт, нам надо найти детишек, что были при осле. Если кто и может заставить танцевать эту скотину, так это они. Могли бы, идиоты, сразу сообразить.
— Но ведь они были у тебя в руках! — воскликнул нищий.
Шут бросил на него холодный взгляд.
— В смысле, мы не догадались, Хохотун. Виноваты.
— Найдите детей и притащите мне! Полагаю, если отнять у пацана руку, то он заимеет все шансы стать звездой улиц. Паренёк-калека и его танцующий ослик — тут даже городской палач не устоит, чтобы кинуть монетку!
Шут захохотал. Колпак хмыкнул.
— А что с девчонкой? — полюбопытствовал нищий.
— Продадим, — пару мгновений подумав, ответил шут. — Завтра в порт заходит работорговец с севера. Там любят экзотический продукт.
Риберина прошиб холодный пот. Ивона и Лин надо было спасать. Но что он мог сделать — просто искорка сознания, запертая в голове осла? «Слышишь, Колючка? Пора подвинуться!», мысленно позвал чародей без особой надежды на результат.
Колючка услышал. Будто понял, какая опасность грозит его единственному другу. Уступил место, и волшебник, наконец, взял бразды правления в свои руки.
— Глядите-ка, а Гнилок-то не врал! — воскликнул шут.
Троица смотрела, как ослик принялся ритмично качать шеей — вправо-влево, вправо-влево. Продолжая двигать головой, сделал два оборота вокруг своей оси, затем в противоположную сторону, а потом, встав на задние лапы, отбил копытами чечётку. Закончил выступление Риберин изящным поклоном.
Хохотун довольно улыбнулся и заглянул в ослиные глаза.
— А ты не дурак, да?
Потом повернулся к Колпаку:
— Детишек всё равно найдите. Сдаётся мне, с этим ослом не всё так просто.
Глава 11. Сомнения. Цена пирожков
Лин проснулась до рассвета. Ивон спал, поджав колени к груди. Сквозь щели в стенах полузаброшенного склада, куда они забрались на ночёвку, тянуло прохладой. Где-то скандалили чайки.
Нужно было размяться, как она делала каждое утро, но впервые Лин не стала. Зачем? Разминайся, нет, она так или иначе всё испортит.
Ну почему, почему именно ей досталось это задание? Разве не видел Мастер, что она не справится?
«Но ведь твоё имя было высечено Источником на камне предназначения», напомнила себе Лин. Впрочем, сама-то она этого не видела. Так ей сказал Мастер. Но он мог ошибиться, неправильно истолковать волю Богини.
Скорее всего так и было, решила Лин. Не так давно она прибыла в эту страну, но уже наделала столько ошибок. Не уберегла мага в башне — это раз.
Потратила драгоценное оружие, слезу Богини, на пару заурядных демонов — два. «А всё потому, что не сумела от них спрятаться. Точно, как в день испытания», с горечью подумала Лин.
И вот теперь — снова не уберегла мага. Одним словом, неумеха. Лучше бы её перевели в парды. Или вообще погнали взашей с Храмовой Кручи.
— Ты чего мечешься, как волк в клетке? — раздался за спиной голос.
Лин резко обернулась. Ивон потянулся, протяжно зевнул. Лин постаралась напустить на себя невозмутимый вид.
— А ты чего спишь, как каур, объевшийся сметаной?
— А кто такой каур? — Ивон подался вперёд, с любопытством глядя на спутницу.
Лин не ответила. И стала разминаться.
Пока девчонка проделывала свои па с крюком-палкой, Ивон боролся с чувством голода и безнадёжно проигрывал. Наконец, живот издал такой протяжный и отчаянный стон, что заглушил даже крики чаек.
Печальный факт заключался в том, что припасы у них закончились вчера, а ловить рыбу в подвернувшемся по пути ручье Риберин запретил, сказав, что нечего тратить время, и еду они, мол, купят в городе. Правда, не уточнил, на какие шиши. Видать, решил Ивон, надеялся взять денег у человека-проблемы.
Человек действительно оказался проблемой, потому что на месте его дома они с Лин нашли пепелище. А Риберин пропал, и где его теперь искать было совершенно неясно.
— Пойдём, раздобудем поесть, — сказала Лин, убрав палку за спину.
— Как? Последние медяки я потратил на то, чтобы пройти в город. А дяди с нами нет, чтобы станцевать на потеху публике… хотя, погоди-ка! Те стражники говорили о каких-то чудных восточных танцах, ты могла бы…