Итон созерцал необычайный обряд с любопытством и опаской. События последних часов начисто разрушили его былую насмешливость и недоверие. К тому же, начисто отрицая существование черной магии, Ричард более или менее признавал спиритизм, ибо этим занимались даже в просвещеннейших кругах. Весь ритуал, за вычетом горящих курений и, разумеется, самой покойницы, изрядно смахивал на любой обычный сеанс. А Ричард присутствовал при нескольких...
Первым заметил перемену Саймон Аарон.
Пирамидка, стоявшая в возглавии, задымила сильнее прочих.
Саймон крепко стиснул руку герцога. Тот приподнял лицо. Итон проследил за взглядами друзей и тоже встрепенулся.
Синеватый дым свился в клубок диаметром около двух дюймов, отделился от пламени, двинулся к середине тела и замер, возрастая в яркости, покуда не превратился в комок ослепительного голубого света. Слегка приподнялся и завис, расточая вокруг ровное сияние.
Сосредоточившись, напряженно ожидая, все пятеро друзей застыли на месте. Трое смотрели, двое жадно слушали.
Дым со всех остальных подносов устремился к светоносному клубку, окутал его, стал обретать прозрачные, расплывчатые очертания головы и плеч. Материализация свершилась в несколько мгновений. Эфирное тело Танит, окруженное сияющим ореолом, явилось взорам де Ришло, Саймона и Ричарда, а до Рекса и Мари-Лу долетел еле слышный — или, быть может, раздававшийся прямо в мозгу слушателей — шепот:
— Вы позвали меня, и я пришла.
* * *
— Поистине ли ты звалась на земле Танит? — спросил герцог.
— Да.
— Веруешь ли ты в Господа нашего Иисуса Христа?
— Верую.
С уст герцога слетел явственный вздох облегчения. Никакой низший дух не осмелился бы солгать, отвечая на этот вопрос.
— Ты пришла по собственной доброй воле? Ты не хочешь удалиться немедленно?
— Я пришла, ибо вы позвали. Но пришла охотно и с радостью.
— Любящий тебя человек находится вместе с нами. Скажи ему: желаешь ли ты способствовать защите его друзей и целого мира от неслыханных и невероятных бедствий?
— Да, желаю.
— Тогда поведай все, известное тебе о человеке по имени Моката-Дамьен. Все, что может способствовать его падению и сокрушению.
— Не могу, ибо подобное воспрещено. И все же вы вправе задать любой вопрос, а я обязана отвечать. Таков закон.
— Чем занимается Моката сейчас?
— Измышляет новые козни.
— Где он?
— Здесь, неподалеку.
— Где именно?
— В точности не ведаю. Он кутается в облачение тьмы, прячется от взоров, а мой покуда не успел изощриться надлежащим образом. Дамьен-Моката — поблизости.
— В деревне?
— Возможно.
— Где будет он завтра в это же время?
— В Париже.
— Зачем?
— Он встретится с человеком, утратившим часть левого уха.
Де Ришло сощурился.
— А послезавтра?
— Под землей.
— Он умрет?
— Он будет стоять в каменном сводчатом склепе. Под развалинами очень старого здания. Не могу сказать, чем займется там — видимо, неописуемой гнусностью, ибо свет, хранящий меня сейчас, не дозволяет созерцать подобное.
— Далеко ли отсюда эта руина?
— В шестидесяти милях к западу, если ехать по магистральному шоссе, которое идет почти вдоль исчезнувшей лесной тропы... Это было давно, очень давно... Одинокие развалины, приметные развалины, памятные развалины.
— Как попадет он туда из Парижа?
— Помчится с огромной быстротой на закат солнца.
— Но что же замышляет Моката?
— Увлечь меня обратно.
— Пытается вернуть душу в оставленное на земле тело? — медленно спросил герцог.
— Да. Моката горько сожалеет, что пожертвовал мною. Он мог бы использовать меня для собственных страшных целей в вашем, земном жизненном слое. Но теперь власть его окончилась.
— Возможно ли вернуть твою душу в тело насовсем?
— Да. Если действовать быстро. Пока луна пребывает в темной четверти.
— Желаешь ли ты вернуться?
— Нет, если не удастся освободиться от Мокаты.
— Как намеревается он вернуть тебя?
— Для него существует единственный способ. Отправление черной мессы по всем правилам.
* * *
— С принесением в жертву христианского младенца? — спросил де Ришло, помолчав.
— Да. Но, если тело мое пребудет неповрежденным...
Окончить фразу Танит не удалось. И герцог уже не смог задать следующего вопроса.
Не выдержал, как и следовало предполагать, Рекс ван Рин. Американец не знал, что де Ришло беседует лишь с эфирным или астральным телом, и вообразил, будто возлюбленная воскресла и восстала. По крайности, на время...