– Ты знаешь, папа, – сказал он, едва удерживая себя на шепоте, – я всегда считал, что Гейтхауз прекрасно смотрится освещенным. Сейчас я, вероятно, пройду по комнатам и заставлю весь дом сверкать как новогоднюю елку. – Ему было стыдно, но он не мог, да и не хотел остановить себя в этот момент. Он должен продолжать, он должен дать сдачи, грубость за грубость. – Подумай, как электричество побежит по проводам! Разве это не грандиозно? Ты давно принимал транквилизаторы, папа?
– Ты не сделаешь этого. У тебя не хватит храбрости.
– Мне очень жаль, – Рикс повысил голос до нормального, и Уолен забился в конвульсиях, – я не расслышал. Агентство. Чем оно занимается? – В его глазах стояли слезы гнева, а сердце сильно стучало. – Расскажимне!
– Тише! О, Боже! – простонал Уолен.
– Расскажи, – с легким нажимом произнес Рикс.
– Твой… брат… набирает исполнителей. Исполнителей… для шоу.
– Каких именно шоу?
Уолен неожиданно поднял голову с подушки. Его тело яростно задрожало.
– Шоу! – сказал он. – Агентство Буна… ищет уродов для карнавальных шоу! УЙДИ! УЙДИ С МОИХ ГЛАЗ!
Рикс уже отыскал дверь. В темноте он споткнулся на ступеньках и чуть не упал. Миссис Рейнольдс ждала его в коридоре с зажженным канделябром и, сорвав со своего лица маски, Рикс сказал ей, что отец закончил говорить с ним и она может вернуться в Тихую Комнату.
Когда сиделка ушла, Рикс прислонился к стене, борясь с тошнотой. В висках яростно ломило, и он стиснул их ладонями.
То, что он только что сделал, было ему отвратительно. Он чувствовал себя замаранным. Он понимал, что сделал то же, что мог сделать и сам Уолен, и Эрик, и любой другой Эшер. Но он ведь не такой, как они! Боже правый, не такой!
Через несколько минут дурнота прошла. Головная боль продолжалась немного дольше, а затем тоже медленно пошла на убыль.
Осталось холодное непривычное возбуждение.
Это было новообретенное чувство силы.
Рикс глубоко вдохнул гнилой воздух и двинулся в темноту.
Часть пятая
Пора поведать историю
26
По небу быстро бежали серые облака. Рейвен Дунстан ехала на своем стареньком «Фольксвагене» на гору Бриатоп. Редкие сильные порывы ветра прорывались сквозь деревья и били по машине, а шины скользили по толстому слою опавших листьев.
Около часа назад она отыскала дом Клинта Перри и сказала ему, куда хочет отправиться. Перри, худой человек с орлиным носом, одетый в спецовку, посмотрел на нее как на сумасшедшую. Туда длинный подъем, предупредил он ее, и сама дорога такая плохая, что когда пару месяцев назад они с шерифом Кемпом поднимались наверх, днище его грузовика оказалось пробито. Рейвен настояла, чтобы он нарисовал ей карту, и предложила ему двадцать долларов за то, чтобы он ее сопровождал, но Клинт сказал, как показалось Рейвен, немного нервно, что у него есть другие дела.
Она уже довольно далеко отъехала от дома Тарпов, миновав несколько других ветхих, спрятанных в тени хижин. На перекрестке, который Перри отметил на карте, она повернула влево. Почти сразу же колеса ее автомобиля запрыгали по мелким ямкам с лужицами. Дорога шла вверх так круто, что Рейвен была убеждена: ее машина подняться не сможет. Но, выжав газ до упора, она была вознаграждена: склон вскоре стал более пологим. Слева, сквозь прогалины в лесу, ей был виден Эшерленд. Дымоходы и шпили Лоджии Эшеров пронизывали тонкие низкие облака.
Еще примерно милю Рейвен терзала свою машину и ругала себя за тупость, из-за которой приехала сюда. Затем неожиданно она обогнула лес, и дорога закончилась грудой больших камней. Между скалами вилась исчезающая в лесу тропинка.
Следуя рекомендациям которые, дал ей Перри, он оставила машину и пошла по тропинке. Подъем был крутой, и не прошла она еще и тридцати футов, как у нее заныла нога. Колючий кустарник обвивал деревья, и лес по краям тропинки был непроходим. Здесь-то, на вершине подъема, Рейвен и увидела впервые разрушенный город, который стоял на верхушке горы.
Называть это городом, подумала Рейвен, было сильным преувеличением. Возможно, более ста лет назад это было какое-то мелкое поселение, но сейчас здесь сохранились лишь груды камней да кое-где развалины стен и дымоходов. Пара каменных строений все еще производила впечатление относительно не тронутых разрушением, но лишь одно из них венчало некое подобие крыши, а стены другого были все в зияющих дырах. Как ни странно, но руины не заросли деревьями, колючками или вьюнком. Хотя несколько отдельно растущих кустов и пытались расти на темной и голой земле, руины располагались посреди расчищенного каменистого участка. Даже редкие деревья, пустившие корни в развалинах, выглядели засохшими и окаменевшими, а их голые ветки застыли под жуткими углами. Место казалось безлюдным и покинутым много-много лет назад.
Рейвен замерзла и подняла воротник вельветового жакета. Если старик на самом деле живет здесь, недоумевала она, то как он вообще смог выжить? Рейвен двинулась по тропинке в глубь руин. Земля под ногами скрипела. Она остановилась, нагнулась и зачерпнула горсть земли.
В ее ладони блеснули оплавленные бисеринки стекла. Она высыпала землю и поднялась. Оказавшись среди руин, Рейвен заметила, что большинство раскрошившихся камней похожи на куски угля. Когда-то в прошлом здесь бушевал очень сильный огонь. Она сбросила опавший лист с ботинка и посмотрела вниз, на стеклянные бисеринки на земле.
Затем она обошла стену с другой стороны и остановилась. На черных камнях проступал бледно-серый силуэт человека. Его руки были раскинуты так, будто он ударился о стену. Все тело было изогнуто, как знак вопроса. Ноги фигуры были странной формы и едва походили на человеческие. Одна рука была поднята словно в мольбе.
Внимание Рейвен привлекла груда камней. Она осторожно, из-за боли в ноге, нагнулась. Из одного камня торчал ржавый гвоздь. На другом были очертания руки и кисти.
Рейвен провела пальцами по камню. Она помнила фотографии, которые видела в книге про Хиросиму. На тех фото были изображены силуэты жертв атомной бомбы, запечатленные на стенах, точно так же, как и эти фигуры. Что бы здесь ни случилось, мрачно подумала Рейвен, но результат – силуэты, черные камни, выжженная земля с осколками стекла – был таинственным образом очень похож на последствия взрыва атомной бомбы.
Рейвен поднялась на ноги. Какого рода катастрофа оставила такие следы? И когда? Почему этот город был построен на вершине горы? Кем были его обитатели?
Размышляя над этими вопросами, она отвернулась от камней и обнаружила старика, который стоял примерно в десяти футах от нее, за опаленной стеной.
Он опирался на сучковатую трость, а его голова была наклонена, чтобы было удобнее видеть здоровым глазом. Рваная одежда была грязна, ветер трепал длинное темное пальто старика.
– Нашла что-нибудь интересное? – спросил он. Его взгляд сверлил ее насквозь.
Это был тот самый старик, которого Рейвен чуть не сбила на дороге.
– Я… не знала, что вы здесь.
Он хмыкнул.
– Наблюдал за вами от этой стены. Видел, как вы нагнулись над этими камнями. Отсюда, с этого самого места.
Невозможно, подумала Рейвен. Если так, то почему она его не увидела, когда обошла стену?
– Кто вы? – спросил он. – Что вам здесь нужно?
– Меня зовут Рейвен Дунстан. Я владелица газеты «Фокстонский демократ». – В его единственном глазу не было и намека на то, что он понял. – Это газета, издающаяся в Фокстоне, – объяснила она. – Я пришла сюда, чтобы найти вас.
– Что ж, вы меня уже нашли. – Он посмотрел в ту сторону, откуда она пришла. – Вы взобрались на гору на том маленьком желтеньком автомобиле? Даже ветер может поднять его и скинуть прямо в Эшерленд.
Рейвен снова была озадачена. Машина отсюда была не видна. Как он узнал, что она желтая?
– Дорога не слишком хорошая, но я ее одолела. А вы живете здесь один?