— Как бы ты сам сейчас на меня не стал похож, — огрызнулся тот нетрезвым голосом в ответ. — С чем пришел, остроухий?
— Грубость и дурные манеры так свойственны людям, — презрительно молвил Вальгир. — Только по просьбе моей правительницы и говорю с вами. Передо мной стоит человек, именуемый Ассером?
— Меньше слов — больше дела. Я — Ассер. Что там у тебя?
— Письмо от вашего старого знакомого, — эльф протянул ему грубый шнурованный пергамент. — Он просил немедля прочесть и дать мне ответ.
Ассер распорол ножом тонкие веревки и принялся с трудом читать текст послания. Вальгир же ждал, намереваясь как можно скорее покинуть отвратительный трактир.
— Что скажешь человек? — не выдержал он, когда Ассер медленно осел на тахту и понуро опустил взгляд в пол.
— Моего брата больше нет в живых, а ты меня еще торопишь? — мрачно ответил одноглазый.
— Всем нам предстоит отправиться в лучший мир, — холодно заметил эльф, не разделив с человеком скорби. — Я лишь хочу выполнить то, что мне поручено.
— Ну, тогда дашь такой ответ: что творится во дворце — я не ведаю! Уинсон угробил моего брата, и я не намерен больше помогать ему ни в чем. Пусть забудет о моем существовании и даже на глаза не попадается!
— Это все?
— Клянусь, если ты немедленно не скроешься с моих глаз…
Вальгир не заставил себя долго ждать. Он спешно покинул «Черный клинок» и быстро зашагал в сторону квартала, где располагались жилища его сородичей, не замечая, как тонкая невысокая тень выпорхнула из проулка и двинулась следом за ним.
* * * *
Пустая бутылка выскользнула из ослабевшей руки и, радостно звякнув о деревянный пол, покатилась к дверям. Ассер мутным взглядом проследил ее путь и обнаружил препятствие, что помешало пустышке продолжить свое движение. Это были изящные кожаные башмаки с заостренными мысами, один из которых немедля запнул бутылку в темный угол. Мужчина медленно поднял глаза и обнаружил женскую фигуру, скрытую до самого пола под темной накидкой. Лицо гостьи оказалось в тени, и Ассер не стал прилагать усилий, чтобы разглядеть кто перед ним. Он лишь выдавил бессмысленную улыбку пьяного человека, для которого уже ничего не имеет значения.
— А ты еще кто такая? — с трудом шевелился его язык. — Я привык иметь дело с Рондой, а ни с теми низкопробными шлюхами, коих Логан заманивает в свой притон. Если хочешь за мой счет заработать, то я спешу разочаровать тебя. Ассер не спит с кем попало. Иди, позови Ронду, пока я еще могу шевелиться. И пусть захватит с собой выпивку.
— Зачем тебе Ронда, если я могу куда больше чем она, — незнакомка не спеша двинулась к Ассеру. — Готова спорить на любые деньги — эту ночь ты не забудешь до конца жизни.
— Ха-ха! Самоуверенная блудница! Знаешь, сколько я вас таких видал за свою жизнь?
— Главное — не сколько нас было. Главное — кто из нас будет последней.
С этими словами женщина рывком скинула с себя накидку и рубанула Ассера саблей через ключицу. Кровь брызнула во все стороны, оставляя пятна как на стенах, так и на лице темноволосой красавицы.
Ассер громко закричал, но избыток хмеля не позволил ему потерять сознание от сильной боли. Пытаясь зажать здоровой рукой ужасную рану, он бросил взгляд на женщину и от удивления замер, забывая, что находится на краю гибели.
— Джамила?
— Еще не пропил свою память, помнишь меня, — криво усмехнулась она. — Пришла подарить тебе самую лучшую ночь в жизни. Жаль, что раньше не дали покромсать твою наглую рожу.
— Тварь! Мы же на одной стороне!
— Я всегда только на своей стороне. Остальные лишь могут временно присоединяться к ней.
И Ассер зашелся диким хохотом обреченного на смерть:
— Никогда не доверял тебе, змея пустыни. Пропади ты пропадом вместе со своим Аллардом!
— Значит, он все-таки жив? — вздох не то радости, не то разочарования вырвался из Джамилы.
— Ненавижу вас обоих! — окровавленная рука Ассера рванулась за спину к кинжалу, и тут же короткий взмах саблей отделил его голову от туловища.
— А я только вошла во вкус, — с сожалением процедила арразийка, обтирая сталь покрывалом с тахты.
После ее ловкие руки принялись обшаривать одежду безголового мертвеца и сразу же извлекли на свет эльфийский пергамент. Черные глаза пробежались по тексту и удовлетворенно сузились.
— Так и знала, что ты выжил. Подобных людей очень непросто прикончить.
* * * *
Вальгир закончил трапезу и поблагодарил за нее Дунлина, приложив свою руку к груди и слегка поклонившись.
— Спасибо, что дал мне пищу и ночлег. Хотел бы задержаться здесь подольше, но неотложные дела волнуют мое сердце, — сказал он старейшине эльфийского дома.
— Даже не поведаешь мне, что происходит сейчас в Хелиндельсельве? — спросил внезапно Дунлин, опередив желание Вальгира подняться с лавки.
— Лес вот-вот уйдет в спячку. На границах спокойно. После войны в Антинаре дышать там стало куда легче.
— Пока легче, а что потом будет — неизвестно. Ты же не думаешь, что люди просто так оставят нас в покое?
Слова старейшины насторожили эльфа.
— Разве есть причины для беспокойства? — спросил он. — Королева Алисия дала нашему народу обещание больше не тревожить священный лес. Почему мы не должны доверять ее словам?
— Потому что это только слова. В устах людей они совсем ничего не значат, — сгорбившись, Дунлин опустил голову на согнутые в локтях руки. — Люди не доверяют нам, мы не доверяем им. Замкнутый круг. Я вновь вернулся в Вермилион и рассчитывал увидеть перемены в их глазах, но в который раз разочарование отравляет мою душу.
— Люди всегда были такими. Лучше расскажи, как продвигается наша торговля. Былые притеснения остались в прошлом?
— Нам выделяют самые бойкие места. Тут мне жаловаться не на что.
— Так что же гложет тебя?
— Мне трудно объяснить это, Вальгир. Чувствую, как враждебные нам силы вновь собираются вместе. Блейков уже нет, но что-то иное заняло их место. С пропажей советника Уинсона тьма вновь зашевелилась с той стороны.
Вальгир промолчал, надеясь, что Дунлин не задаст свой очевидный вопрос. Но тот не мог обойти его стороной.
— Скажи мне, что же случилось с Аллардом Уинсоном? Он действительно погиб или слухи не лгут, и советник скрывается в Хелиндельсельве?
Вальгир не умел врать, особенно своим соплеменникам.
— Дозорные говорили, что видели в лесу человека, но был это Аллард или нет, сказать не берусь, — уклончиво ответил он, стараясь избегать взгляда старейшины.
— Как так? Видели и не захватили в плен? Не похоже на наших дозорных.
К столу подошла юная эльфийка и спросила у гостя, не желает ли он продолжить трапезу.
— Нет, спасибо любезная девушка. Ты изумительно все приготовила, а потому не сочти за оскорбление мой отказ, — мягко сказал ей Вальгир, залюбовавшись ее красивым лицом и стройной фигурой.
Щеки девушки подернулись румянцем и она, смутившись, поспешила покинуть комнату.
— Моя дочь Морелей, — со вздохом сказал Дунлин. — Ей уже тридцать, а я все не могу свыкнуться с мыслью, что опека ей не требуется. Хочу выдать ее замуж, да разве в этом городе сыщешь доброго эльфа. Предлагал ей вернуться домой, а она не хочет. Говорит, что кто-то должен нести здесь тяжелое бремя торговца. Хотя я думаю, что она лукавит. Самой тут нравится жить. Стала уже волосы укладывать подобно местным женщинам, да чем-то лицо себе мажет по вечерам.
— Что поделаешь, жизнь на чужбине диктует свои правила, — ответил ему Вальгир. — Лишь бы она совсем не оторвалась от своих корней, да не загуляла тут с каким-нибудь пройдохой из людского рода.
— Вот этого я и боюсь. Бесчестие для человека в порядке вещей, а для нас оно смерти подобно. А долг свой каждый из нас выполнить обязан. На том и стоит эльфийский народ.
Вальгир вспомнил о своей миссии и поспешил раскланяться перед хозяином дома. Стоило поторопиться — в Месяц Холода снег всегда выпадал слишком уж внезапно, а впереди неблизкий путь до дома. И хотя он так и не получил от одноглазого желаемых сведений, но все же считал свой долг выполненным.