Инк, Реста и кастелян тоже встали, но выпили молча. Потом все как-то разом заговорили, стали потчевать друг друга вкусностями, которыми был заставлен стол. Помимо моих салатов, было блюдо со знакомыми пирожками, вазы с фруктами и трёхъярусные фарфоровые этажерки, тесно заставленные разнообразными бутербродами и пирожными.
— Спасибо за мандарины и шампанское, — наклонилась я к Инку. — Видел, как старик обрадовался?
— Ты, как всегда, о других хлопочешь. Для себя что хотела бы?
— Необходимое у меня есть, а излишки складывать некуда, — отшутилась я.
— Товарищи, без одной минуты двенадцать! — прервал всех кастелян.
Виктор стал открывать бутылку. Я видела, что делает он это неумело, но не вмешивалась — пусть будет как будет. Хочется парню погусарить перед подругой. «Бабах!» — пробка пулей летит в потолок, вино, шипя и пенясь, льётся из горлышка на скатерть и в подставленные бокалы.
— Двенадцать! Загадывайте желание!
Невесть откуда слышится бой курантов. Мы звеним бокалами и пьём с надеждой на исполнение загаданного.
— С Новым годом!
Дед и Андрей Васильевич, подержав фужеры у губ, поставили на стол, не сделав даже глотка. На мой вопросительный взгляд дракон ответил:
— Я обещал тебе не пить.
— Мне нельзя, — грустно сказал кладовщик.
Зато Витя пил, наслаждаясь каждым глотком. Не потому, что алкоголик, а потому, что вкус нравился. Реста, пригубив, удивлённо заглянула в бокал, рассматривала пузырьки, цепочкой поднимавшиеся со дна. Инк, сделав глоток, тоже больше не пил. Я, выбрав фруктовое пирожное, запивала шампанским, которое никакого отношения к «советскому» не имело.
— Французское?
— Испанское мне больше нравится, — ответил инспектор, рассматривая салаты.
— Не ешь. Отравишься.
— Хочется попробовать твою стряпню. Какой посоветуешь?
— Попробуй «шубу».
— Шубами у вас, кажется, моль питается?
— Иногда и тайные стражники, — отделила сервировочной лопаткой тонкую слоёную полоску и положила Инку на тарелку.
— Вот так всю ночь едят и пьют? В чем интерес? — спросил дед.
— Можно поиграть, можно потанцевать.
— Играть во что? — заинтересовался азартный дракон.
— Например в «фанты».
— Сложно?
— Проще не бывает! — заметив корзинку из-под салатов, застелила её чистой салфеткой и предложила: — Сюда складываем фанты. Любую мелочь, которую вы сможете узнать.
И пошла обходить сидящих. Инк, похлопав себя по карманам, положил кристалл связи, Андрей Васильевич снял часы и аккуратно положил на дно, дед стянул с мизинца фамильный перстень, Реста — чайную ложку со стола, Виктор — нож, с которым не расставался, а я кисет с артефактами.
— Теперь… ну, пусть Реста достает фант, а я скажу, что делать.
Отодвинула свой стул от стола, теватка с корзинкой встала за спиной:
— А что этому фанту сделать?
О том, как подать сигнал, чей фант достала, мы договорились еще в комнате, пока наряжались. Менталом пользоваться нельзя. Дед или Инк мигом вычислят и уличат в шулерстве. Но мне так хотелось, чтобы все получили свои подарки, поэтому хитрим.
— Пусть споёт!
— Ой, девчата! Да вы что! Я и петь не умею, и песен не помню.
— Я подпою тебе, дядюшка, — подошла я к мужчине. — И Виктор поможет. Помнишь?
«Ой, мороз, мороз, не морозь меня,
Не морозь меня, моего коня».
Я начала, Андрей Васильевич шёпотом повторял слова знакомой с детства песни, но не решался петь в голос. Я продолжила:
«Не морозь меня, моего коня,
Моего коня белогривого».
Ко мне присоединился Виктор, который умело пел красивым голосом:
«Не морозь меня, моего коня.
У меня жена, ой, ревнивая».
Кастелян не выдержал и забасил:
«У меня жена, ой, красавица,
Ждёт меня домой, ждёт, печалится».
Слаженно и от души втроем завершали мы пение:
«Я вернусь домой на закате дня,
Обниму жену, напою коня.
Ой, мороз, мороз, не морозь меня,
Не морозь меня, моего коня».
— Ва! Ва! Ва! — закричали слушатели, а мы зааплодировали сами себе и терпению слушателей.
Когда эмоции улеглись, мы продолжили игру:
— Ты скажешь, что сделать этому фанту?
— Пусть расскажет интересную историю.
— Вот и рассказывай! — протянула мне кисет соседка.
— Это случилось сорок или пятьдесят оборотов назад. В одном далёком и отсталом, по меркам Межгалактического Союза, мире шла очередная никому не нужная война. Говорят, что на войне часто происходят невероятные события и встречи. О такой встрече я и расскажу. Встретились двое. Один выполнял служебный долг. Послали — пошел. Другой… Другой, мне кажется, выполнял волю Вселенной, потому что там он оказался случайно. Представьте себе: ущелье, в котором негде укрыться, обстреливают со всех сторон. Один из них растерялся — он впервые попал под пули. Пусть и в броне магической, но опыта нет. Зато второй почти голым телом закрыл его собой, — кастелян и дед сидели, опустив головы, печально кивая моему рассказу. Виктор, показывая глазами на их реакцию, покрутил пальцем у виска, Инк хмурился, но я продолжила: — Закрыл и погиб. Вернее, он обязательно бы погиб, если бы тот, кого он спасал, не вложил ему в ладонь капсулу жизни.