Эктор (Руслан?) подхватил меня под бедра и усадил на стол, вклинился между моих ног, прижался так тесно, что у меня перехватило дыхание. Стало гадко и жутко.
Жутко видеть перед собой лицо из прошлого.
Руки получили свободу и заскользили назад по столешнице – и вдруг наткнулись на гладкий бок самой обычной вазы.
Которой на кухне никогда не было.
Повернув голову, я увидела одинокую розу. Темно-красные лепестки будто светились изнутри и притягивали взгляд. Я могла поклясться, что от цветка исходило тепло, об него можно было бы обжечься.
В этот самый момент я ощутила, как чужие губы коснулись горла. В животе все перевернулось, а рука сама потянулась к цветку. Я не обратила внимания на шипы, что впились в ладонь, не почувствовала, как по запястью заскользили вниз крупные капли крови. Цветок вспыхнул, превратившись в язычок пламени, изменил форму и изогнулся, став тонким клинком.
Последнее, что я запомнила, – удивленный взгляд Руслана, когда лезвие с хрустом вошло ему в шею.
И мир вокруг померк, завертелся. Выплюнул меня к костру, на знакомую полянку. Щеки – мокрые от слез, с языка готовы сорваться отборные проклятия, а чуть в стороне застыл Эктор. Его глаза были прикрыты, холодная синева плескалась и поблескивала за веерами ресниц. Тонкие губы поджаты.
– Это был лишь пример, – сказал он невозмутимо. – Теперь вы понимаете, как работает испытание. Правда, оно не будет таким простым...
Я вскочила на ноги как ошпаренная и в два шага преодолела разделяющее нас с Эктором расстояние. Рука взметнулась вверх – и далеко вокруг разнесся звук оглушительной пощечины.
Ритер и Эриса замерли, их тихий разговор оборвался.
– Вы умеете тыкать палкой в больное, да?! – выпалила я.
Эктор даже не дернулся. Он смотрел на меня с удивлением и непониманием.
– Это моя задача как вашего наставника.
– Ясно.
Обогнув его, я плюхнулась у костра и больше на мужчину не взглянула.
И в таком же молчании мы доехали до Шайкоса. Эктор иногда отдавал приказы, а я их выполняла. Не знаю, почему меня так возмутила и задела эта демонстрация. Из-за того, что он влез в мою голову без разрешения? На испытании у меня точно никто ничего не спросит.
Из-за того, что выбрал именно тот момент с Русланом?
Болезненный. Стыдный.
Но кто знает, как глубоко ко мне в голову залезут чуть позже?
Было обидно потому, что это был именно Эктор и именно этот момент.
Вместе эти два “обстоятельства” выплеснулись наружу в злость и молчание.
И даже когда вдалеке замаячили золотистые шпили Шайкоса, показались массивные черные ворота и изогнутые, как зубы сказочного дракона, защитные стены, я не нарушила тишины и восхищалась открывшимся видом молча.
47
– Вы меня слушаете, Саша?
– Слушаю, господин.
Эктор тяжело вздохнул, отчего меня качнуло вперед. Я все еще сидела с ним на одном хилте и чувствовала руки мужчины на поясе и ничего, пока что, не могла с этим сделать.
Я могла в мельчайших деталях представить напряженный взгляд синих глаз и выражение лица: чуточку недовольное, непонимающее, как у человека, что никак не может осознать, где промахнулся и что сделал не так.
Все это было ужасно глупо.
И взыгравшая во мне обида и отстраненность, с которой я пыталась держаться. Попробуй тут быть отстраненной, когда спиной чувствуешь крепкое тело и нет-нет, но возвращаешься мыслями к поцелую и той невероятной близости, что вспыхнула между нами несколько дней назад.
Теперь это походило на иллюзию.
Что мне все показалось, почудилось и не было никакого эмоционального единения. Может, это тоже часть обучения? То, что и должен делать наставник: приручать к себе, пробираться в самое сокровенное, чтобы потом использовать против ученика.
Ха! Готовить к “реальной жизни”, да? Как и полагается учителю.
“Будто ты не поступила бы точно так же, – проворчал голос в голове. Мое внутреннее “я” было на стороне Эктора и совершенно не давало покоя, буквально вцепившись мне в глотку и рыча, как злобное животное, требуя обо всем забыть. – Вот ты представь себя на его месте? Пылинки, что ли, с тебя сдувать? Под ручку водить? Ты – будущий рыцарь или вата сахарная?”
Он мог меня спросить.
Не просто влезать в голову, а сказать, что задумал, чтобы…
Чтобы…
Не было так.
“Ха! Ты смешная. Все еще цепляешься за свою прошлую жизнь, – вторая “я” презрительно фыркнула, и я представила, как она в роли дьяволенка сидит на моем плече и отчитывает меня за тупость. А где тогда ангельская сущность, что должна быть на моей стороне?! – Не забывай, что Эктор – не мужик из твоего мира, он твоей нежной, трепетной натуры не знает и не понимает. И твои обиды для него – странные и непонятные”.