— Я о нем уже говорил. Да и легко сказать — найти! Ха, да Конова, получается, с кем только не общалась. Кстати, я ж только от ментов, блин… Полдня одно и то же рассказывал в разных вариациях. Они, конечно, оставили номер, могу позвонить. Стриженный — он даже ничего. Нормальный мужик, на самом деле. А тебя не вызывали, случаем?
— Нет.
— Они и не должны были. Я так, на всякий случай спросил. Воскобойникова донесла на историка, как будто он ее домогался. Ну, ему лет тридцать, максимум, но все-таки для таинственного «С» он староват.
— В смысле — домогался? Оклеветала?
— Пока неизвестно. Вроде говорят, что она к нему клеилась, а он — ничего. Не посылал, но и… с другой стороны он ее подвозил до дома несколько раз, после уроков закрывались вдвоем в кабинете. Его решили проверить. Сам он говорит, что делал искусственное дыхание Алине, спасал… Мне кажется, что она его специально решила подставить.
— Ничего себе. Серьезно?
— Серьезно. Есть такая версия. Ей вроде бы как не очень верят, потому что она и про меня дичь наплела. Типа, Давыдов с Коновой общался, они могли поссориться… Хрень. А историка проверяют, допрашивают — ведь дыма без огня не бывает.
— Сволочь. Не люблю таких баб, — покачала головой Аня. — Ну с историком ясно, если она в него втюрилась, то может мстить. Телки бывают такие шизанутые! У мамы есть знакомая, так ее дочка вообще зарезала соперницу. Пырнула ножом, хотела попугать, а потом типа не смогла остановиться. Ой, да у нас в классе знаешь какие были бабы? Тоже чуть насмерть не забили одну девчонку, на камеру снимали… Такое сплошь и рядом. Еще знаю про одну, как она мутила с физруком. Потом залетела, а он уехал из города.
— Жесть. Я с Воскобойниковой вообще не пересекался, и уж тем более, ничего ей не делал. Овца она конченная. Не удивлюсь, если припадочную начнет из себя корчить, в психушку ляжет. Ей внимание нужно. Ладно… Ты молодец, но как нам найти этого «С»? Кто он может быть?
— Понятия не имею. Притом, далеко не факт, что похитил ее он. Далеко не факт, что ее вообще похитили.
— Мы уже сто раз обсуждали. Ну, менты видишь, ищут. Еще одна ученица пропала, правда, аж возле Северного. Вроде, следы борьбы и кровь нашли, шарф ее нашли, а тела нет… Может, как раз он?
— Может быть, — зевнула Аня и хохотнула: — Слушай, а будет смешно, если твоя Конова вдруг появится внезапно. Приколи, как все удивятся?
— Да уж, — покачал головой Турка. Повисла пауза. Музыка, которая почти всегда сопровождала любую беседу, сейчас молчала. Громко тикали часы в соседней комнате.
— Когда у тебя… мама приходит с работы?
— А что? — улыбнулась Аня. — Хочешь поразвратничать? — она засмеялась, но странным, будто бы уговаривающим смехом.
Турка покачал головой.
— Нет… Это я так. Еще раз хотел попросить прощения, что… ну, ты понимаешь.
Лицо ее вытянулось, блеск в глазах погас. Кожа будто помертвела, и напомнила еще зеленые листья на деревьях в сентябре, на которые ночами дышит холодом осень, убивая. Опять повисла неловкая пауза.
— Меня никто не любил по-настоящему, — сказала вдруг Аня. — Никто и никогда. Ну, если не считать маму там… Это понятно. А мне… — она куснула нижнюю губу, тряхнула челкой, покачивая головой. По щекам ее побежали слезы. — Если бы меня любил так кто-то, как ты эту Лену… Я тоже не подарок. Но все-таки, почему мне так не везет? Почему?!
Турка молча подсел к девушке поближе, обнял ее, не зная, что сказать. Хотя по-прежнему помнил житейскую мудрость, что когда женщины плачут, не стоит успокаивать. Надо слушать и поддакивать.
Сейчас он провел пальцами по волосам Ани. Почему-то вспомнил ту вечеринку, в квартире Тулы, вспомнил, как девушка на него набросилась. Еще вспомнил как звонил ей под Новый год — сам не знал зачем. Позвонил, она взяла трубку и даже не узнала его. Мог ли он предположить, во что это выльется в будущем?