Здесь же дно проглядывалось хорошо. В конце концов, даже в полста метрах от берега глубина достигала двадцати пяти — тридцати метров, или, как здесь говорили, — от семидесяти пяти до девяноста локтей. Ближе — мельче.
— Глубоко, — робко отметил Алеки, вытянув шею вглядываясь в дно.
Ну да, мелькнула мысль: дети рыбаков выросли в деревне, где вход в воду настолько пологий, что до глубины по грудь задолбаешся брести. А здесь, как я уже успел выяснить, прямо под берегом было «с ручками». И — не песочек.
Солнце уже поднялось. Стоя на довольно обрывистом, хоть и возвышающимся над водой дай бог на локоть берегу, я видел внизу бугрящиеся выросты кораллов, заросшие разноцветными — розовыми, бирюзовыми, сиреневыми и жёлтыми — губками всевозможных форм: в виде кувшинов, тонких пальцев, больших бочек и даже вееров. Они колыхались на дне, прокачивая сквозь себя морскую воду. Хватало и разноцветных актиний. Рыбья молодь, тоже всевозможных цветов, резвилась меж них — просто буйство красок после такого мрачного «моего» восточного берега острова.
— Представляешь, рыбак, здесь даже можно утонуть! — хищно улыбнувшись, подначил парня Мака.
Он, как и я, встал на самый край, глянул под ноги, демонстративно усмехнулся типа видали мы и не такое. Слишком демонстративно, вон коленочка-то подрагивает, дыхание участилось, веки чуть дрогнули…
Словно серебряные колокольчики, над рифом поплыл смех Айхи. Как конь заржал Тайпен, презрительно усмехнулся Хори, Кай позволил себе снисходительную улыбку. Даже Руйха рассмеялась, обернулась ко мне:
— Ты слышал? — широко улыбнулась подруга. — Глубоко!
Я пожал плечами. Вообще-то вы, ребята, тоже на мелководье тренились. Но вслух ничего говорить не стал.
— Рыбаки тоже тонут, — обронил обычно немногословный Хеми, мазнув неприязненным взглядом детей ныряльщиков. — Так что нам тоже ведомо, что такое глубина.
— Он уже не рыбак, Мака, — раздался поучающий голос Кая, — он прошёл Испытания и только что принёс клятву Ученика. Как и все мы.
Хеми ответил ему благодарным взглядом.
Признаться, от Кая я ждал совсем другого. Особенно после Испытаний, когда они вместе с приятелями гадили по-мелкому, а в конце вообще решились на открытое нападение вчетвером.
Но наследничек меня удивил! Видимо кто-то умный провел с ним разъяснительно-профилактическую беседу, не иначе. И я бы поставил в этом деле на «дядю» Ману.
В вечер первого дня нам с острова привезли пожитки: циновки чтоб спать, посуду какую-никакую, еду. Как оказалось, на время обучения племя брало на себя полное наше обеспечение, как говорится, на полный кошт. И, естественно, не обошлось без инцидентов.
— Отдай, это моя! — голос болтуна-Алеки я бы ни с кем не перепутал, — я первый её взял и отложил в сторону!
— А мне она понравилась, и теперь это — моё.
Чуть насмешливый голос с лёгкой хрипотцой принадлежал Та́йпену — одному из «банды» Кая. Мелькнула усталая мысль: «Мне это надо?»
Но Тайпен продолжил:
— И вообще, зачем тебе циновка? Думаю, завтра тебя здесь уже не будет: только потомственные ныряльщики достойны стать людьми глубин! А вы все, — он бросил надменный взгляд на остальных детей рыбаков: Семиса, Хеми, Хеча, Телуа, — люди случайные. Только еду на вас переводить.
На фоне высокого Тайпена худощавый Алеки не смотрелся. Я вздохнул — не люблю бычар. И к тому же я тоже не наследственный, то есть вполне могу расценить как камень в свой огород.
— Слышь, горбоносенький, — я подбавил в голос издёвки, — и на чём он будет спать?
Тайпен развернулся ко мне и ещё сильнее набычился. У него явно когда-то был сломан нос, из-за чего образовалась уродливая горбинка, совершенно не красящая парня. Физически он всё ещё меня превосходил: ну сколько было времени, чтоб из тела Хеху сделать хоть что-то стоящее! Но кондиции — ведь это ещё не всё?
— А-а-а-а, червячок. Ты же из земляных? — прогудел он мне в лицо. — Значит, ты вообще можешь на земле спать. Вот и отдай свою циновку этому… рыбачку.
И выжидательно осклабился.
Я устало качнул головой, вздохнул:
— Вот ничего вас не учит, бараны…
И тут…
— Тайпен! — резкий выкрик откуда-то справа.
Кай, собственной персоной! Нарисовался чуть ли не в обнимку с Айхой. Ну-ну, чувачок, давай, вписывайся. Сейчас устрою тут показательную воспитательную беседу.
— Тайпен, — голос Кая был насмешлив. — Ты что, с ним драться собрался?
Наследничек кивнул на меня.