Далеко внизу, у подножия башни астрономии, раскинулись кленовые рощи и водные каналы. Сновали туда-сюда огоньки, кружились в воздухе невесть откуда взявшиеся лепестки, похожие отсюда, с высоты, на белых мух. Прохладный вечерний ветер пах морем. Прятались во мраке недостижимые холмы, на один из которых взбиралась запущенная тропинка — дорога в человеческий мир. А если перегнуться через подоконник, можно было разглядеть слева нагромождение развалин.
— Раньше замок насчитывал несколько дворцов и башен, — сообщила Нанну, вставая рядом с Гвендолин. Она недавно вернулась из парка — прием гостей и предпраздничные хлопоты были отложены до утра. — Но две сестры-ведьмы не поделили его между собой, и вот результат.
— Я думала, это последствия землетрясения или урагана.
— Так и есть. Только ураган был магический. Это случилось триста с чем-то лет назад.
— Триста восемнадцать, — уточнил педантичный Дориан, не отрываясь от своего занятия.
— А вон из того окна хорошо видно арену, — Нанну запнулась, словно испугалась, что сболтнула лишнего.
— Ту самую? Для сражений с драконами? — да, да, Гвендолин уже наслышана о здешних обычаях и развлекательных мероприятиях. Нет нужды конфузиться и замалчивать правду.
— Значит, ты в курсе?..
— …единственного способа покинуть этот мир? Конечно, — призналась Гвендолин и добавила с твердой решимостью: — Только я не считаю его единственным. Я знаю, где находится портал.
Нанну с Дорианом переглянулись.
— Разве Айхе не рассказал? Без колдовства через портал не проникнуть. Его даже не найти.
Потребовалось несколько минут, чтобы Гвендолин переварила услышанное. Новость в корне меняла… да все меняла! Начиная с того, что улизнуть под шумок, разыскав Дэнни, не выйдет: потребуется помощь Айхе (Кагайю из помощников вычеркивалась автоматически). Но, хлебнув ведьминого гнева, сполна расплатившись за минутную слабость, захочет ли мальчишка якшаться с ней? Встреча на лестнице повергла Гвендолин в смятение: Айхе выглядел злым и колючим.
А во-вторых, спасительные чары в деревне вдруг предстали в совершенно ином свете. Получается, они не только отпугивали шша, но и указывали путь к порталу? И именно этой помощью пренебрегла Гвендолин? Именно это колдовство учуяла Кагайя, едва завидев ее на пороге своего кабинета? Не невинную шалость мальчишки-волшебника, вздумавшего подразнить плотоядных шша, а грубое, наглое нарушение запрета! Своей дерзкой выходкой Айхе бросил Кагайе вызов. Естественно, та взбеленилась.
Новость требовала дополнительных размышлений, но сейчас Гвендолин слишком устала.
— Бессмыслица какая-то, — пробормотала она. — Почему нельзя просто отпустить людей в человеческий мир?
— Люди здесь превращаются в призраков или крыс, — Нанну пожала плечами. — Кагайя возвращает им природный облик, но взамен требует подчинения и использует как дармовую рабочую силу. Кого ещё можно заставить пахать там, где обитают одни духи и божества?
— А Айхе? — сердце екнуло, когда имя сорвалось с губ. — Он откуда? Как сюда попал?
— Свалился как снег на голову лет пять обратно с во-о-от таким эго и нахальной претензией на звание волшебника. Я так понимаю, Кагайя из-за тебя ему шею намылила?
Гвендолин смущенно кивнула.
— Не обольщайся на его счет.
— Он и во второй раз пытался меня выручить, в гроте…
— Наш Айхе взбунтовался? — Нанну удивленно вскинула брови. — Ну и ну. Чем же ты его зацепила?
Гвендолин не нашла, что ответить.
— Знаешь, как он нос задирал? От горшка два вершка, а уже требовал, чтобы мы — всякая чернь — его господином величали. Расхаживал тут, как петух, раздавая указания направо и налево, и все козырял своей волшебной кровью: мол, его отец — какое-то могучее божество, которого он, правда, совсем не помнит. Гонору-то было… — Нанну усмехнулась. — Только божества тут точно ни при чем. Слухи про него разные бродят…
— Будто он душу продал?
— Глупости, — встрял Дориан, звеня своими склянками.
— И ничего не глупости! — возмутилась Нанну. — Откуда же у него взялась колдовская сила, скажи на милость? Люди колдунами не рождаются. Кагайя, например…
— У мальчика талант, — с нажимом перебил Дориан, — который и привел его к госпоже. Как путеводная звезда…
— О пять ты за свое! Еще скажи, будто видел его в телескопе.
— И скажу.
— В телескопе? — не поняла Гвендолин.
— Да не слушай, — отмахнулась Нанну, — он вечно пургу гонит. То про живые планеты, то про апокалипсис. У него вон и календарь есть, где каждый конец света отмечен.