Битвы с волками были куда более тяжёлыми, чем с лисами, к тому же манозатратными, так что набив семь шкур, я повернул вспять.
Крайне радовало, что волки были здесь одиночками, а не охотились стаями, так как мне пришёл бы тут же конец. Не смотря на уверения многих, забраться на ёлку не самая простая задача. Мало того, что ветви ломкие, так она ещё и вся, включая ствол самого дерева, усеяна иглами. Будь у меня кожаный доспех с перчатками можно было бы попытаться забраться, благо сноровка имеется, пусть и не из этого мира, но на данный момент из экипировки у меня только холщовые штаны, такая же рубашка и плохонькие ботинки. Плащ и посох в уравнение не берём, помочь они не смогут, лишь став обузой.
В лесу стремительно темнело, так что пришлось ускориться. Не было никаких гарантий, что ночью здесь как раз не начинается раздолье стай. Или не вылезут твари посильнее. В целом, это даже звучит логично. В основной своей массе, волк — ночной хищник. Так что если он охотится днём, то наверняка тому есть причина. Например — он не может противостоять тем, кто этой самой ночью выходит на охоту.
Благодаря скорости мне удалось выбраться из леса к сумеркам, но спешка чуть не стала причиной моей гибели пару раз. Спасла только чуйка медоеда, который уже свыкся с битвой с волками и теперь считал себя самым опасным хищником на районе. Так что теперь он даже не выжидал последнего момента, сам бросался в атаку. Мне же оставалось лишь помочь ему своей огневой мощью.
В процессе, пришлось выпить все зелья маны, что были с собой, но в целом — результатом похода я был доволен. Девять шкур, травы, что собрал, должно хватить на зелий пятьдесят маны в моё личное пользование. К тому же апнул наконец огненную магию и даже взял пару уровней.
Вот только, не смотря на прогресс, или как раз из-за него — дико устал. Вообще даже была мысль о том, чтобы войти в город и сразу же выйти из игры, но помня о уговоре с бронником, пришлось отложить сие действо. Так что вернувшись тем же маршрутом в город, дабы не искушать судьбу в лице агров, зашёл в библиотеку, взяв своё имущество, а затем отправился к мастеру.
В лавке горел свет, но к моему прибытию дверь уже была заперта. Сначала подумывал о том, чтобы на этом и остановиться, но в итоге набравшись мужества, громко постучал. Из-за двери, в ответ на стук, раздалась брань, после чего та отварилась, показывая торговца во всей красе.
— Кого нелёгкая принесла? Закрыто уже! — На этом моменте он увидел меня и сменил-таки гнев на милость. — А, это ты. Добыл?
— Добыл. Было непросто, из-за чего задержался, но добыл.
— Заходи давай. Моё слово крепко, да и ты вроде как уже со всем определился, не будешь сопли размазывать по столу и время тянуть.
— Именно так.
Я прошёл до прилавка, выложил сет того недоумка агра, добавил к нему пять шкур. Пол минуты спустя туда же подошёл и бронник, неся в руках указанный мной доспех.
— Он?
— Он.
— Вот и отлично.
Торговец пододвинул в мою сторону причитающееся мне, скинув в коробку под прилавком сет агра и перекинув через предплечье шкуры.
— Замочу их в растворе, пусть отлежатся. Ты как, только пять смог добыть?
Вместо ответа, я выложил на прилавок оставшиеся четыре. Чем явно обрадовал мастера.
— Отлично! За каждую шкуру дам по золотому. У меня всё честно!
— Прекрасно. Скажите, а перчаток не найдётся? Кожаных, достаточно тонких, но прочных.
Мысль о ёлках всё ещё витала в голове, и как минимум попытку обзавестись должной экипировкой я должен был предпринять.
— Отчего не быть? Есть. Четыре золотых.
Он достал небольшой ящик и выложил предо мной запрашиваемое. Невзрачные на вид перчатки были сделаны из кожи достаточно тонкой выделки. Удобно сидели на руках и при всём этом должны были выдержать уготованные им испытания. От волков, конечно, не помогут, но вот от кроликов мои руки теперь точно не пострадают. Да и коль придётся упасть на острые камни — тоже.
— Беру.
— Вот и славно.
Только что выложенные кругляшки пропали в огромной лапе кожевника и тот, явно довольный сделкой, протянул мне свою руку. Пожимать я её опасался, помня ещё хруст своих суставов, но и не пожать её тоже не мог. Трудно даже представить ситуацию, где игнорирование протянутой руки не было бы воспринято как личное оскорбление, тем более в мужском обществе. К счастью, на этот раз обошлось. Рука, способная рвать кожу не стала дробить мне кости. Видать кожевник так же помнил этот опыт.