- Танар..., - тихо произнес Михал делая робкий шаг в сторону учителя и туши волка, что висела на ветке старого дуба
- Я принес воду...., - после паузы добавил мальчик переводя взгляд на танара и обратно на волка, внутренности которого покоились в яме, на которую указывала морда со свисающим розовато- белым, в сумерках, языком. Зрелище было завораживающим и шокирующим для детского взгляда. Моргнув, мальчик с усилием отвернулся от этого действа и зажмурившись, глубоко вдохнул. В воздухе пахло свежей кровью...
— Сынок, я стар, но не настолько, чтоб не помнить, о чём попросил тебя менее получаса назад. Мы теперь с тобой вдвоём и должны заботиться друг о друге. Если ты не наберёшь хвороста, огонь придётся добывать заново. Ты ведь уже знаешь, как это непросто, Михал?
Взгляд обыкновенно добрых тёмных глаз из-под кустистых бровей был куда строже голоса. Армангерей говорил по-прежнему мягко. Но по всему было видно: танар не доволен. Любознательность похвальна, однако сейчас куда важнее поскорее отогреться. Мальчик долго провозился в холодной воде, до этого вымок под дождём. Меньше всего им обоим нужны хвори. Меж тем старый воин рассчитывал оставить здесь одежонку барчука, измазанную в крови волка и разодранную его клыками, чтоб ввести в заблуждение тех, кто пойдёт по их следу. А впрочем… может, если ещё немного помёрзнет, пошевелится?
— Снимай-ка кафтан, сынок, — поразмыслив, изрёк Армангерей и отошёл от волка с распоротым брюхом. От того, что он отпустил тушу, она начала вертеться, и мёртвая морда с ощерившейся пастью теперь как будто дразнила беловолосого болтающимся языком. Впрочем, крови так и так следовало дать стечь, и танар даже рад был немного передохнуть. Тень озорной улыбки тронула серые сморщенные губы.
— Ну же, Михал. Снимай да отправляйся за хворостом. И не мешкай. Ель почти догорела.
Даже не смотря на Танара, Михал чувствовал суровость его взгляда на себе, а твердость голоса подтверждала догадку - учитель был им не доволен. Да и было за что. Воды то он принес, а вот хворостом для костра пока не занялся, а было нужно. Мокрая фляга заскользила из ручонок и Чореску вздрогнул, перехватывая емкость. На волчью тушу паренек не смотрел - ее вид внушал страх юному сознанию. На вопрос учителя, беловолосый только кивнул и снова перехватил скользящую в мокрых рученках флягу.