- Я найду самую большую ветку!, - а следом тяжелая котомка опустилась на примятую, немного жухлую траву у края дороги. Обогнув танара, беловолосый мальчишка побежал в лес. Туда, где среди осин виднелся тощеватый еловый лапник. Добежав до деревьев, мальчуган обернулся в сторону учителя. Коротко посмотрев на Армангерея чуть из - под лобья и поправив на плечах веревки от своего мешка, беловолосый решительно развернулся обратно к деревьям и вошел в сырой осенний лес. Здесь было суше, дождь путался в высоких кронах и до земли долетали лишь редкие капельки студеной дождевой воды, да и не так ветренно, как на улицах городка. Сделав несколько шагов вглубь, мальчишка начал озираться по сторонам в поисках большой разлапистой еловой ветки. Без нее Михал возвращаться к танару не собирался. Вот так оглядываясь по сторонам, Чореску прошел с десяток другой лесных деревьев, придирчиво отметая все попадающиеся на глаза еловые ветви. Но судьба оказалась к нему благосклонна и вскоре он нашел высокую ель, нижние ветви которой были разлаписты и длины. Улыбнувшись, Михал поспешил к ели и ухватив рученками колкое основание, попытался обломить ветку, но та лишь сгибалась, упруго возвращаясь в исходное положение не желая ломаться. Михал уже насупился от огорчения и отчаяния, когда мокрая рученка скользнула к поясу, где был закреплен прощальный материнский дар. Кинжал был как раз кстати. Взволнованные детские ручки вытащили его из ножен. С первой попытки Михал срезал с ветки лишь небольшой кусочек коры. Со второй попытки, надавив лезвием сильнее, беловолосый срезал больше. Минут через пять такой возни, ветка наконец поддалась окончательно и широкой лапой упала к ногам молдавашика. Довольно улыбнувшись, Чореску проворно спрятал кинжал в ножны и вернув за пояс, на прежнее место, ухватился рученкой за отрезанный край ветки и развернулся в обратную сторону, буксируя зеленую лапищу за собой. Вскоре он добрался до опушки. Ветка временами пружинила и застревала среди валежника, заметала с собой листья и хворост, словно не желала покидать родной лесной дом. Но и Михал не собирался сдаваться так просто. Мальчуган из всех сил тянул ее к заветной опушке где его ждал учитель. Почти у самой опушки, Чореску остановился и отряхнув хвойную лапу от лесного сора, выволок к дорожке. Танар все еще ждал его на прежнем месте и явно не собирался помогать с ветвью. Стиснув зубы, Михал поволок ее к учителю сам. В нескольких шагах от Армангерея, беловолосый зацепился или запутался правым сапожком в мокрой траве и ничком повалился к ногам бывалого воина вместе с той самой еловой веткой,что тащил. Танар не двигался с места не по злобе душевной и даже не из воспитательных соображений. Просто если бы он отошёл, Михал мог бы подумать, что Армангерей его бросил, испугаться, броситься искать... И вот тогда поймать мальчонку хромому старику далось бы с большим трудом, неоправданными затратами сил и времени. Не зря он выбрал такую погоду. Даже опытным следопытам в дождливую ночь нелегко выполнять свою работу. Поэтому воин терпеливо ждал, вслушиваясь в напряжённую тишину. Из ельника временами раздавались звуки подозрительной возни. Но никаких признаков опасности. Послышался стук, какой бывает при неумелых ударах металла о дерево. "Добро", — довольно усмехнулся Армангерей. Возня усилилась. Правая бровь танара заинтригованно поползла вверх. Через несколько минут беловолосый мальчук выбрался из рощи, волоча за собой... молодую ёлку? Святая конопля, как он умудрился отломать такую лапищу! Да... Ученичок подвернулся, что надо. Бумс! Нет, Михал, поднимайся сам. Упал на ровном месте? Руки Армангерей не подаст. Насмешничать старый воин никогда не станет, но и ошибки мальчик должен исправлять самостоятельно. И это ему первый урок:
- Я найду самую большую ветку!, - а следом тяжелая котомка опустилась на примятую, немного жухлую траву у края дороги. Обогнув танара, беловолосый мальчишка побежал в лес. Туда, где среди осин виднелся тощеватый еловый лапник. Добежав до деревьев, мальчуган обернулся в сторону учителя. Коротко посмотрев на Армангерея чуть из - под лобья и поправив на плечах веревки от своего мешка, беловолосый решительно развернулся обратно к деревьям и вошел в сырой осенний лес. Здесь было суше, дождь путался в высоких кронах и до земли долетали лишь редкие капельки студеной дождевой воды, да и не так ветренно, как на улицах городка. Сделав несколько шагов вглубь, мальчишка начал озираться по сторонам в поисках большой разлапистой еловой ветки. Без нее Михал возвращаться к танару не собирался. Вот так оглядываясь по сторонам, Чореску прошел с десяток другой лесных деревьев, придирчиво отметая все попадающиеся на глаза еловые ветви. Но судьба оказалась к нему благосклонна и вскоре он нашел высокую ель, нижние ветви которой были разлаписты и длины. Улыбнувшись, Михал поспешил к ели и ухватив рученками колкое основание, попытался обломить ветку, но та лишь сгибалась, упруго возвращаясь в исходное положение не желая ломаться. Михал уже насупился от огорчения и отчаяния, когда мокрая рученка скользнула к поясу, где был закреплен прощальный материнский дар. Кинжал был как раз кстати. Взволнованные детские ручки вытащили его из ножен. С первой попытки Михал срезал с ветки лишь небольшой кусочек коры. Со второй попытки, надавив лезвием сильнее, беловолосый срезал больше. Минут через пять такой возни, ветка наконец поддалась окончательно и широкой лапой упала к ногам молдавашика. Довольно улыбнувшись, Чореску проворно спрятал кинжал в ножны и вернув за пояс, на прежнее место, ухватился рученкой за отрезанный край ветки и развернулся в обратную сторону, буксируя зеленую лапищу за собой. Вскоре он добрался до опушки. Ветка временами пружинила и застревала среди валежника, заметала с собой листья и хворост, словно не желала покидать родной лесной дом. Но и Михал не собирался сдаваться так просто. Мальчуган из всех сил тянул ее к заветной опушке где его ждал учитель. Почти у самой опушки, Чореску остановился и отряхнув хвойную лапу от лесного сора, выволок к дорожке. Танар все еще ждал его на прежнем месте и явно не собирался помогать с ветвью. Стиснув зубы, Михал поволок ее к учителю сам. В нескольких шагах от Армангерея, беловолосый зацепился или запутался правым сапожком в мокрой траве и ничком повалился к ногам бывалого воина вместе с той самой еловой веткой,что тащил. Танар не двигался с места не по злобе душевной и даже не из воспитательных соображений. Просто если бы он отошёл, Михал мог бы подумать, что Армангерей его бросил, испугаться, броситься искать... И вот тогда поймать мальчонку хромому старику далось бы с большим трудом, неоправданными затратами сил и времени. Не зря он выбрал такую погоду. Даже опытным следопытам в дождливую ночь нелегко выполнять свою работу. Поэтому воин терпеливо ждал, вслушиваясь в напряжённую тишину. Из ельника временами раздавались звуки подозрительной возни. Но никаких признаков опасности. Послышался стук, какой бывает при неумелых ударах металла о дерево. "Добро", — довольно усмехнулся Армангерей. Возня усилилась. Правая бровь танара заинтригованно поползла вверх. Через несколько минут беловолосый мальчук выбрался из рощи, волоча за собой... молодую ёлку? Святая конопля, как он умудрился отломать такую лапищу! Да... Ученичок подвернулся, что надо. Бумс! Нет, Михал, поднимайся сам. Упал на ровном месте? Руки Армангерей не подаст. Насмешничать старый воин никогда не станет, но и ошибки мальчик должен исправлять самостоятельно. И это ему первый урок: