— Цел, сынок?
Услышав, как смыкается волчья пасть, почувствовав теплые брызги на своей щеке, Чореску тихо сглотнул и вжался затылком в мокрую землю, стараясь отстраниться от зверя. Тем временем, теплое и липкое начало пропитывать одежонку Михала, но он не опускал рук, все так же крепко сжимая рукоятку кинжала. Волк продолжал разъяренно рычать, все так же нависая над своей незадачливой юной добычей, брызгая слюной на мальченку, но от чего то не торопился укусить и разорвать чадо. За рычанием волка, отпрыск молдаванки и поляка не услышал, как танар заспешил ему на подмогу. Глухой удар и смрадное дыхание зверя исчезло. Пустота и легкость. Михал тихо сглотнул и перестав жмурить глаза, моргнул и открыл их, медленно поворачивая голову в сторону высоких крон деревьев и серого, едва заметного за листвой неба. Левая рука отпустила рукоять кинжала и бессильно упала на землю. Правая, секундой позже выпустила кинжал и уронив его в мокрую листву, упала рядом. Неподалеку слышались возня и жалобный, едва ли не предсмертный скулеж волка, который вскоре стих и до слуха мальчика долетало только хриплое дыхание зверя. Чореску заморгал и сглотнув, перевел взгляд на учителя, чье лицо склонилось над ним. Моргнув, Михал кивнул и тихо произнес