- Цел, Танар., - после этих слов, мальчик едва уловимо вздрогнув, постарался сесть и прощупав рукой траву и жухлую листву, поднял свой кинжал за скользкую и грязную рукоять, а потом перевел взгляд на разгоревшуюся ветку и едва уловимо произнес
- Нужно набрать хворост...,- конечно, мальчишка не осознавал, что всего несколько минут назад был на волосок от верной смерти. Переведя взгляд на учителя, Михал предпочел встать с земли и на силу отряхнувшись, посмотрел в сторону туши добитого учителем волка. Всего на мгновение в его взгляде промелькнула наивная детская жалость к животному, но вскоре она исчезла и проведя, свободной от кинжала, окровавленной ручкой по лицу, беловолосый вновь посмотрел на учителя. О том, что они будут делать с тушей и шкурой убитого зверя мальчишка не спрашивал, потому как не был уверен, что это сейчас важно. А спросить стоило… Бросать такой трофей просто так: непростительное расточительство и, к тому же, риск. Но Михал не спросил — предпочёл заняться костром. На самодеятельность маленького барчука танар только добродушно хмыкнул в седые усы: что ж, раз малец хочет проявить себя, зачем ему мешать? К тому же занятые руки всегда помогают голове справиться с переживаниями. Мал-мала начинаешь отвлекаться и от страха, что пережил, и от ужаса совершённого деяния — едва ли Михал прежде лишал жизни кого-то крупнее червяка. Однако собрать хворост ученик мог и без танара. А вот подготовить место для костра... Подозвав мальчика, воин тщательно обтер его кинжал от волчьей крови и принялся показывать, как поддеть дерн. Вдвоём они сняли лесную подстилку с клочка земли около двух локтей в диаметре и положили травою вниз рядом. Ветка успешно потрескивала довольно ровным пламенем, но об относительно сухом настиле всё равно следовало побеспокоиться. Армангерей наломал из толстого черена ветви чурбачков, устлал ими ямку и, положив сверху горящую лапу, велел мальчику:
— В двухстах шагах к северу протекает ручей. Умойся, Михал, набери свежей воды во флягу, — старик отстегнул её от пояса, — А после возвращайся и займись хворостом.
Сам танар подтянул мёртвого волка за задние лапы к ветвистому дубу неподалёку, крепко смотал верёвкой и подвесил. Подключать Михала к процессу он на этот раз не стал: впереди ещё много охот, и мальчику предстоит снять немало шкур. Но шкура первого убитого (почти самостоятельно) им зверя и, что важнее, первого поверженного врага, должна быть отделана безупречно. Потому Армангерей подвесил тушу по росту себе, а не ученику, разрыл под ним небольшую ямку, чтоб сразу закопать потроха и не возиться в луже крови, извлёк из бока волка кинжал и ловкими движениями принялся сверху вниз вспарывать волку брюхо и пластом освежевывать. Михал наблюдал за учителем. Когда тот подозвал его, беловолосый мальчишка кивнул и подошел к Танару. Тот забрал у него кинжал и стал тщательно оттирать кровь и грязь. Беловолосый внимательно наблюдал за старым воином, отмечая про себя, что оружие стоит чистить и следить за ним. Получив свой кинжал обратно, беловолосый с минуту повертел его в руках, осматривая и снова посмотрел на танара. Наставник опустился на колени и воткнув свой кинжал в землю, указал на место рядом. Чореску повторил действие Армангерея и вскоре они подготовили достаточно широкое место для костра уложив пласт дерна неподалеку. Ветка весело трещала под натиском пламени и мальчишка улыбнулся, засмотревшись на игривое пламя. Учитель окликнул его и велел сходить к ручью за водой. Беловолосый кивнул и взяв флягу, произнес
- Я сейчас,Танар.,- и поспешил в указанном направлении. Скрывшись за ближайшими кустами, Михал остановился и с осторожностью оглядевшись по сторонам, осторожно ступая направился к ручью, чей задорный плеск слышался среди высокой лесной травы. Остановившись почти у самой кромки воды, Чореску несколько минут завороженно смотрел на бегущую по мелким камушкам воду, что уносила с собой и мелкие листики, прислушиваясь к лесным шорохам. Детская рученка сжимала горловину фляги настолько крепко, что костяшки на тонких пальчиках уже начали белеть. Моргнув, Михал осмотрел ручеек и на взгляд определив место поглубже, направился к нему. Присев на корточки, беловолосый выдернул из фляги пробку и осторожно опустил ту в воду, горловиной против течения. Студеная вода обжигала нежную детскую кожу, а фляга, набирая воду, тяжелела и одной рукой ужержать ее становилось не просто. Опустившись на колени, Михал быстро заложил пробку в какую то складку одежонки и схватился за флягу второй рукой. Наполнив емкость до конца, мальченка вытянул ее на берег и найдя пробку, на силу, как смог закупорил. Положив флягу рядом с собой, мальчик оглядел свои руки и опустив их в проток ручейка, стал тереть отмывая с пальцев кровь животного и пещинки земли. Отмыв руки, мальчик зачерпнул пригоршню воды в ладони и чуть подавшись вперед, резким движением плеснул ее себе в лицо незамедлительно растирая ладошками грязь и кровь по щекам и скулам. Чтобы полностью смыть следы запекшейся крови, беловолосый раз пять повторил умывание и наскоро отеревшись более менее чистым краем рукава одежонки, подхватил флягу и прижимая к груди, побежал обратно к учителю. Прошуршав кустами, молдавашик выбрался неподалеку от места их костра и посмотрев на него, отметил, что огонь уже почти догорел и если не найти хвороста, разжигать его придется заного. Танара мальчик заметил не сразу, а уж чем тот был занят тем более. Замерев на месте, Чореску прислушался, водя глазами по местности. Вот трещит догорая еловая лапа, левее в кустах мелкой поросли шуршит птица или какая мелкая живность... А вот, чуть правее, шагах пятидесяти подрагивает ветка дуба. Вот, тихо хрустнул старый падший хворост, что - то чавкнуло. Беловолосый моргнул и все так же прижимая к груди флягу с водой, медленно и осторожно направился к раскидистому дубу, изредка оглядываясь по сторонам. Вскоре за широкими листьями старого дуба показался силуэт Танара и Михал, поднырнув под лапу векового дерева, остановился в паре шагов от учителя, с молчаливым удивлением наблюдая за тем, как тот снимает с мертвого волка шкуру. Он не знал еще многого, но с детским любопытством стремился запомнить все, что говорил или показывал ему учитель.