Теперь путь Яна лежал в город Пхентан. Где он выполнит обещание, чего бы ему это не стоило.
Шаюн через день после поглощения демона болезней, прибыл в небольшой городок. Здесь находился ещё один демон, который уже набрал силу и мог сделать бывшего призрачного лекаря куда сильнее.
Был вечер, когда Шаюн оказался перед огромным поместьем. Здесь проживал один из сильнейших кланов города.
Демон не скрывался и шёл к центральным воротам. Стражники без проблем и вопросов открыли двери, впуская внутрь. Всё же это был лекарь, что вылечил их господина.
Пройдя сад с искусственным прудом, демон с улицы почувствовал запах жареного мяса и кисловатого вина. Но причиной такому запаху была отнюдь не готовка на кухне или пролитое на улице вино. Демон, что здесь находился, становясь сильнее, накрывал свою территорию своим смрадом, которой не каждый мог ощутить.
На пути в дом, Шаюну встретилось пару слуг, что провожали его голодными глазами, а сами они выглядели изнурёнными и изхудавшими.
Оказавшись в поместье, Шаюн, будто хозяин шёл по коридорам, пока перед ним не появились две массивные створки двери, из-за которых так и веяло демонической энергией. Хотя такую энергию мог ощутить только демон или призрачный лекарь, который находился под техникой призрачного контроля энергии.
Руки демона упёрлись в двери и он с силой толкнул их вперёд. Дверь распахнулась перед демоническим лекарем, и он только криво ухмыльнулся.
В огромном зале наподобие трона сидел отожравшийся мужчина, облачённый в золотой халат с вышитыми драконами. Часть груди была открыта и пестрила рубцами растянутой кожи. Когда-то Рую Лип был худым мужчиной, а сейчас принял огромные размеры.
Перед хозяйским местом на мягких подушках расположились две женщины. Они также были в халатах, которые практически ничего не скрывали. Эти женщины, что когда-то считались жемчужинами города, выглядели, будто отожравшиеся свиньи. Тройные подбородки, вываливающиеся обвисшие груди и живот, что пошёл многочисленными складками.
В данный момент демон с огромным аппетитом ел наваленную на большой поднос, разнообразную еду, а то, что падало из его рта при откусывании или жевании, подъедали женщины.
Когда Шаюн зашёл в зал, демон в человеческом теле, оторвал большой шмат мяса от большого зажаренного куска и на секунду замер, окидывая гостя взглядом.
— Что привело тебя ко мне? — Заговорил демон чревоугодия с набитым ртом.
Куски мяса повалились из его рта, падая к ногам, и их тут же стали поедать женщины.
Шаюн только ухмыльнулся на такое зрелище.
— Пришёл проведать тебя. Посмотреть, как ты восстанавливаешь силы после пары столетий в заточении. И вижу, что ты окреп на столько, что начал тянуть силы из слуг, а твой смрад выходит за территорию дома.
— И что? Пришёл учить меня жизни? — Приподнял бровь демон в мужском обличии. — Я сам разберусь, как мне жить. Так что тебе надо?
Шаюн сделал шаг вперёд и брезгливо посмотрел на демона, морща нос.
— Как, что? Собрать урожай, — оскалился Шаюн, смотря на толстяка. — Неужели ты думал, что я просто так тебя растил?
Демон чревоугодия на секунду замер, будто обдумывая слова демона, а после резко вскочил со стула, что больше походило на огромное кресло. Поднос с едой грохнулся к его ногам и женщины тут же стали пожирать упавшую еду, будто дикие звери, ползая по полу.
— Да, ты правильно понял, — расплылся в злой улыбке демонический лекарь. — Я пришёл поглотить тебя.
— Поглотить? Не смеши меня. Я вступил в силу со мной не так просто справиться. Кто и сдохнет, так это ты.
Демон чревоугодия быстро схватил одну из женщин за волосы и рывком поднял на ноги, после чего впился зубами в её грудь. Крик боли огласил комнату, а вместе с ним откормленная жена бывшего владельца тела, стала иссыхать на глазах, превращаясь в сухую мумию.
Высушенный женский скелет отлетел в сторону, а демон начал преображаться. Его тело стало выделять чёрную вязкую ауру, что быстро поглотила тело, по которому всюду стали проявляться пасти с вылезающими из них языками.
Вторая женщина, даже не заметила творящегося ужаса, продолжая есть с пола, а демон, что уже больше походил на жирного слизня десятками ртов по всему телу, оскалился основной пастью из которой вырвались три языка.