— Ты в порядке? — обеспокоенно спросила она.
Хэл кое-как справился с дрожью и кивнул ей:
— Теперь да. Спасибо…
На этот раз он не просил её отходить к остальным — мало ли, какие ещё мысли навяжет ему эта скверна… Вместо этого он перехватил меч левой рукой, вытирая пот с правой о штанину, а затем вернулся к тому, что хотел сделать. Его короткое помутнение отразилось на Дойле не лучшим образом — скверна охватила практически всю его грудь, а Дойл перестал стонать, издавая лишь тяжёлые вздохи. По бегающим под веками глазам Хэл понял, что скорее всего, ему сейчас тоже приходят видения…
Ни секунды ни колеблясь, Хэл прижал меч плашмя к ране Дойла, и тут же получил мощный поток видений, наполненных ненавистью. Но в этот раз он был к ним готов, а присутствие рядом Ивейн сильно успокаивало, и он мысленно сжал всю ненависть, транслируемую скверной, в комок и вышвырнул из сознания. Сразу стало легче.
Хэл помнил, что его учитель впитал в свой посох скверну, но в себе такой силы пока не чувствовал. Вместо этого он, определив источник ненависти, решил сам навестить ей визит.
Абра в тренировках называл этот приём «зайти в гости» — атаку в тот момент, когда твой оппонент возвращает меч после своей атаки, а ты как бы тянешься вслед за ним, словно клинок соперника приглашает тебя в гости, а ты вежливо соглашаешься.
Вот только сейчас Хэл «зашёл в гости», не используя клинка. Когда он отшвырнул комок ненависти, отправленный скверной, она уступила его разуму, возвращаясь к истоку — телу Дойла, а Хэл последовал за ней.
Хэл чувствовал, что заходит в опасные дебри, но всё так же был полон решимости сделать то, что должен.
В конце концов он почувствовал, что дошёл до самой скверны. Мысленно попытался сжать её в комок — но та не только не сжалась, но начала яростно атаковать в ответ. Теперь вместо картинок Хэл слышал голос прямо в своей голове. Голос был похож на его собственный, разве что сильно растягивал слова и некоторые свистящие, отчего приобретал змеиный оттенок:
— Хэл… Ты нас-с слыш-шишь… Мы чувс-ствуем…
Ученик волхва предпочёл промолчать, стараясь как можно быстрее справиться со скверной.
— Даже не пытайс-ся… Мы с-сильнее… Мы можем помочь тебе, юный ученик волхва… Ты не знаеш-шь, какие с-силыдолжны тебе покориться… Но у тебя ничего не получится без нас-с…
Хэл приложил больше усилий, и скверна, видимо, почувствовала это, поскольку заговорила быстрее:
— Почему ты должен сражаться за других? Разве этого заслуживает ученик волхва? Ты ещё не знаешь, кто ты…
Решимость Хэла поколебалась, и скверна, нащупав слабину, мгновенно стала давить на неё.
— Да, мы знаем о тебе вс-сё, и только с наш-шей помощью ты с-сможешь добиться того, чего хочешь… Но для этого тебе нужно принять нас-с…
Тут перед взором Хэла снова возникли картинки, и от того, что он понимал, что они навязаны скверной, легче не становилось. В этот раз скверна поступила по-умному, не предлагая ученику волхва сразу уничтожить остальных. Вместо этого Хэлу привиделась счастливая жизнь — они с Ивейн сидят на каком-то прекрасном полупрозрачном троне, а перед ними преклоняют колени весь мир.
Воля Хэла почти дрогнула, когда скверна слишком обнаглела. Очередной картинкой стали Хэл и Ивейн на огромной кровати, предающиеся плотским утехам под покровом ночи. Но было в комнате и нечто, темнее самой ночи, которое управляло самим учеником волхва. В сущности, не Хэл, а именно скверна, управляющая им, занималась любовью с Ивейн.
Ярость затопила сознание Хэла, мгновенно вытеснив из него скверну. Хэл перестал обращать внимания на её речи, транслируемые напрямую в его мозг, и все силы бросил на борьбу с ней. В конце концов скверна поддалась воле Хэла, и была вынуждена покинуть почти захваченное тело. Хэл торопливо убрал свой меч с груди Дойла, и обнаружил на нём ту же плесень, покрывающую всё вокруг.
Он брезгливо взмахнул мечом, заставив плесень соскользнуть с него на землю, после чего отправил меч в ножны.
Его беспокоило то, что скверна, боровшаяся отчаянно, в один момент прекратила свои попытки и словно бы сдалась. Но было в этой сдаче некое затаённое торжество — словно она получила то, что хотела…
Внезапно он ощутил головокружение, и даже слегка пошатнулся. Ему пришлось опереться на меч, чтобы суметь устоять на ногах. Он поднял взгляд на Дойла — тот уже приходил в себя, а его рана выглядела уже не так страшно. Всё же волхв успел укрепить тело и остальных своих учеников…
— Всё закончилось, да? — робко спросил Аро, подходя к ним. Тара, шедшая вместе с ним, тоже попыталась что-то сказать, но не смогла.
Коготь потёрся о ногу Хэла, словно понимая, из какой битвы только что выбрался его хозяин. Хэл потрепал его макушку, успокаивая, а затем устало ответил Ародилу:
— Закончилось. Отправляемся в гарнизон. Прихватите головы животных, у меня сил нет…
Глава 11
Когда они подходили к гарнизону, Дойл уже мог передвигаться самостоятельно. Хэл же так и не восстановился, и ощущал острый упадок сил. Сверившись с интерфейсом, он понял причину — практически весь запас его ки был опустошён. Видимо, схватка со скверной отняла у него всю энергию.
Был уже поздний вечер, но у Тары тоже не осталось сил на создание огненного шара, и им пришлось идти в темноте. Нестабильный огонёк, вызванный Аро, только мешал — от него у всех разболелась голова, и наследнику ведьмы пришлось его убрать.
Впрочем, гарнизон действительно располагался очень близко к скверне, и вскоре ребята увидели его. Небольшая деревушка, как они подумали изначально, была практически поглощена огнём — тут и там разожгли большие костры. Кроме того, на посту перед частоколом стояло всего два человека. Хэл подивился глупости командира — тот буквально вопил о своём местонахождении, несмотря на то, что совсем рядом с ними находился такой страшный враг, едва не загубивший самого Хэла, тренирующегося с раннего детства.
— Стой, кто… ик… идёт! — невнятно сказал один из часовых. Хэл не видел его ранее, видимо, на ночь их сменяли. — Один подошёл… ик… сюда!
Хэл сжал кулаки и отправился к часовым. Пока они, рискуя жизнями, сражались со скверной, эти гордые солдаты бухали и развлекались.
— Приветствую, доблестные воины Её Величества Элайзы, — преодолевая отвращение, выплюнул Хэл. — Несколько часов назад мы договаривались с вашим командиром, он обещал предоставить нам ночлег.
Взгляд часового расплылся, пока он пытался понять, что ему говорят. Затем он ощерился:
— Не положено… ик… Это военный гарнизон… ик. А вы — неизвестные… ик… лица! Именем Её… ик… Величества, я арестую вас!
Хэлу это всё осточертело. Надоело быть вежливым, услужливым. В конце концов, кто они, а кто он? Обычные солдафоны, бухающие во время службы, будут его унижать?
Несмотря на то, что Хэл был взбешён, самообладание его всё так же оставалось бескрайним, и он молча вытащил меч вместе с ножнами, глядя на часового.
Второй часовой, увидев это, тут же подошёл к первому. По всей видимости, он выпил ещё не так много, движения его были чёткими и по-солдатски показушными.
— Что здесь происходит, Тис? — спросил он у первого часового.
Тот тупо глядел на меч Хэла, а затем повернулся к своему соратнику, и сказал:
— Вооружённое… ик… нападение на гарнизон!
С этими словами он быстро развернулся, обнажая меч и собрался кинуться на Хэла, но этому было не суждено произойти. Пьяный солдат, разворачиваясь, ткнулся щекой в ножны Хэла, которые он выставил прямо ему в лицо, а поскольку движения его потеряли координацию, ноги уже несли Тиса в сторону Хэла. Голова же осталась на месте, уткнувшись в ножны, отчего случился казус — солдат, потеряв равновесие, тяжело рухнул на землю. Лицо его выражало полнейшее отсутствие понимания происходящего. Зато второй солдат, который до сих пор оставался в стороне, после такого не мог не реагировать. На его глазах незнакомец напал на солдата гарнизона королевства.