Для мистера Снейпа, конечно же, это было просто ещё одной незнакомой комнатой, и он чувствовал себя неуютно. Он сел на диван с неестественно ровной спиной, положил подаренный томик Гюго на колени, явно надеясь сбежать от нежеланного разговора в чтение, как только представится возможность, а в руках нервно крутил копеечный золотистый смехоскоп — наверное, из рождественского чулка.
— В первую очередь я хотела узнать, как вы себя чувствуете, — начала Минерва.
— Нормально, профессор.
— Я ведь уже говорила вам, что вам нечего опасаться и что вам ничего грозит?
— Да, профессор.
— Но, вы разумеется, мне не верите?
Он закусил нижнюю губу и ничего не ответил.
— Я понимаю, что у вас есть причины для такого недоверия. Но чтобы помочь вам, — она не решилась использовать слово «защитить», — мне необходимо точно знать, что произошло. Как вы узнали о болезни мистера Люпина?
Он отвёл взгляд и ещё сильнее принялся теребить смехоскоп в руках. Он как будто боролся в собой, одновременно и мечтая поделиться страшной историей хоть с кем-нибудь, и в и то же время опасаясь удара в спину. Минерва терпеливо ждала, уже решив для себя, что не отпустит его сегодня без ответов. Наконец на лице подростка отразилась фаталистическая и суровая решимость. Притворяться и скрывать дальше не было смысла, и такой сообразительный юноша наверняка тоже это понял.
— У меня же есть глаза, — произнёс он, не очень успешно пытаясь изобразить небрежный сарказм. Это искусство наверняка станет даваться ему легче с возрастом, — и календарь. Любой дурак бы заметил что-то странное в его бесконечных болезнях, а его приятели вечно остроумно шутили про ночные прогулки и пушистые проблемы.
Неужели он был прав, а она и директор там фатально ошибались? Неужели достаточно было простой наблюдательности, чтобы раскрыть этот секрет? Очевидно, от соседей Люпина по комнате он тоже не остался тайной (ей нужно будет проследить за тем, чтобы больше они даже думать не смели шутить о подобном вслух). Мистер Снейп следил за ними с повышенным вниманием вынужденно, просто чтобы не быть застигнутым врасплох очередной жестокой шуткой. И какая жестокая ирония была в том, что за свои усилия о собственной безопасности он стал жертвой ещё худшего несчастного случая.
— И поэтому вы решили проследить, куда мадам Помфри уводит мистера Люпина.
Он едва не прокусил себе губу, так сильно сжал её зубами, глаза сощурились, а голос за показной вежливостью просто сочился презрением:
— Да, профессор, конечно. Я сам решил за ними проследить, сам нашёл, как обездвижить иву и сам пошёл на убой главной жертве этого «неудачного происшествия», как его называет Дамблдор. Именно так всё и было.
— Нет никакой необходимости проявлять столько сарказма, мистер Снейп. Меня не интересует, что думает об этом директор. Я хочу услышать правду от вас.
На секунду ей показалось, будто он сейчас опять попробует сбежать, и она даже приготовила палочку, чтобы быстро запереть дверь. Но Снейп продолжил упрямо таращиться ей прямо в глаза.
— Простите, если обидела вас — я вовсе не пыталась обвинить вас. Как вы узнали, как попасть в туннель?
— Блэк мне сказал.
Эти слова были сказано так просто, почти без скрытой злости, но каждое из них тяжелым камнем падало на душу Минерве. Она не могла поверить, что тот улыбчивый, смышлёный, талантливый мальчик, которого она знала уже пять лет, был способен на что-то столь изощренно жестокое. Сразу вспомнилось всё, что говорили о Блэках, но она отвергла эти слабые мысли — не в её правилах было судить о человеке по его семье. Это она недоглядела — упустила момент, когда мальчишеская вражда стала травлей, а желание оскорбить или унизить (тоже отвратительное и прискорбное) переросло в готовность убить.
— Мистер Блэк будет наказан за этот непростительный поступок, можете мне поверить.
— Дамблдор назначил ему отработки.
Он проверял её этим показным равнодушием и, кажется, позволил себе выдохнуть с облегчением, когда на лице Минервы против её воли отразилось возмущение.
— Отработками он не отделается, — она сама ещё не знала, какое наказание сможет хотя бы приблизиться к потенциальному и нанесенному вреду, но и отпускать эту ситуацию не собиралась.
Ведь они не оставили его в покое даже после того, как он едва не погиб. Все учителя были слишком заняты резко изменившимся поведением мистера Снейпа и почти не обращали внимания на четверку гриффиндорцев, которые по сравнению с ним даже казались немного повзрослевшими. Но Минерва за эти месяцы не раз снимала с них баллы за насмешки и оскорбления которых они почти не скрывали — а ведь многое наверняка происходило не на её глазах. Нет, такое поведение нельзя было оставлять безнаказанным. Но сейчас она сосредоточилась на том, чтобы всё-таки докопаться до сути.
— Вы пошли в туннель, хотя догадывались, что в конце его вас ждал оборотень, — она сказала утвердительно, но Снейп поторопился ответить, будто оправдываясь:
— Я знаю, что повёл себя как полный кретин. Я думал, он будет в клетке или что-то вроде этого. Я просто хотел узнать…
Он не стал договаривать, но Минерва могла догадаться. Вероятно, он хотел использовать новообретенные знания для шантажа или попыток так или иначе приструнить компанию через её самое слабое звено. Конечно, этого она тоже не одобряла, но и винить его, особенно сейчас, была просто не в силах.
— Что произошло в хижине?
— Я пришёл туда в самом конце превращения. Когда я наконец понял, что он ничем не связан, он как раз начал приходить в себя и прыгнул на меня. Я защищался, но ни одно заклинание на нём не работало. Даже бомбарда — его морда взорвалась, а потом начала снова вырастать обратно из кровавых ошмётков, — голос его задрожал, но он не замедлился, а продолжил с ещё большей решимостью, — я пытался попасть обратно к двери, думал выскочить и запереть её снаружи, но эта тварь как будто всё понимала и загоняла меня в самый дальний угол комнаты. А потом появился Поттер.
Последнее имя он произнёс с бесконечным презрением. Минерва поняла, что тут нужно было ступать ещё осторожней.
— Как мистер Поттер узнал, что вы там оказались?
— Наверное, его приятель ему похвастался, не знаю. — он не хотел рассказывать дальше, и поэтому просто заставил себя выплюнуть слова как можно быстрее, словно ему противно было даже держать их во рту, — он знал какое-то заклинание и смог отогнать его на несколько секунд — достаточно, чтобы мы оба успели сбежать и запереть дверь.
Минерва с каждой секундой всё четче осознавала, как близки они были к непоправимой катастрофе. Дверь в Визжащую Хижину запиралась целым комплексом заговоров — активировать его можно было мгновенно, но для этого нужно было знать, что делать. Даже если бы мистеру Снейпу удалось выскочить обратно в туннель, его обычные запирающие заклинания не удержали бы оборотня ни на секунду. Он был бы растерзан прямо там, на земляном полу среди свисающих с потолка корней. Появление Джеймса Поттера было благословением богов. Но если он смог активировать магические запоры, значит, он уже бывал там раньше и успел разобраться со всеми их мерами предосторожности. Мерлин, как же много она упустила…