— Извините, я плохо играю, — неожиданно смутился он, но Роберт только замахал на него руками:
— Ничего страшного, я тоже давно не практиковался! Садись, будем вспоминать вместе.
Они устроились за маленьким журнальным столиком, а вокруг них собралась целая компания из Ангуса и его сыновей. Минерва тоже села поближе, чтобы не допустить повторения недавней сцены (Мередит поспешила забраться к ней на колени).
Снейп и правда играл из рук вон плохо, что было почти удивительно для слизеринца. Ему старались ненавязчиво помогать, давать советы и даже подсказывать целые ходы. Первое время он дергался от каждого комментария, буквально всё воспринимая как атаку, но вскоре немного успокоился, оттаял и даже неумело попытался воплотить в жизнь стратегию, предложенную Аланом.
Партия тянулась долго, хотя с самого начала было понятно, кто победит. Роберт лениво преследовал чёрные фигуры противника по доске, пространно объясняя каждый свой ход и намеренно пропуская множество возможностей для лёгкого мата. Шахматы были другой страстью всех Макгонагаллов, которую с ними разделял и их отец-маггл.
— Я надеюсь, ты не откажешься присоединиться к нам на Рождественской службе, — предложил он, когда почувствовал, что их гость, несмотря на ужасную игру, немного расслабился.
— Если я не помешаю, — вежливо ответил Снейп.
— Ну что ты, как ты можешь помешать. Вы дома не ходите в церковь?
— Моя семья не празднует Рождество.
Это равнодушное признание вызвало у всех присутствующих вздох удивления. Роберт даже приподнял с носа очки:
— Как это? Ты имеешь в виду, что вы не ходите не службу? Ну, это в наше время не редкость.
Но Снейп покачал головой и отрывисто сказал:
— Ханукка. Никакой ёлки, никаких подарков.
Минерва даже устыдилась немного, что совсем не подумала о том, что мистер Снейп мог исповедовать другую религию. В Хогвартсе такие вещи почти не обсуждали. Но её отец не смутился:
— А, теперь понимаю! В семинарии я довольно подробно изучал Тору, хотя, уверен, ты знаешь о традициях своего народа больше, чем я.
Северус пожал плечами. Александр уже давно подсказывал ему на ухо каждый ход и, кажется, смог по-настоящему заинтересовать игрой. «А ведь они могли видеть друга ещё в школе — Алекс выпустился только в прошлом году» — подумала Минерва.
— Меня не интересует религия. Я вообще не понимаю, почему волшебники должны… — мальчик резко осекся, вовремя вспомнив, что говорит с пресвитерианским священником. Он опасливо поднял взгляд на своего соперника, но вместо возмущения встретил только понимающее, немного снисходительное кивание пожилого мужчина.
— Не стесняйся, Северус, в нашем доме ты можешь спокойно высказывать своё мнение по любому вопросу. Я понимаю твою позицию: не только волшебники, но и обычные молодые люди твоего возраста часто отворачиваются от церкви как от пережитка прошлого. Не мне их осуждать. Молодости свойственна безусловная уверенность в своих силах и отрицание любых традиций. Но и религия — будь то христианство, иудаизм или ислам — это не просто набор ритуалов. Религия сформировала нашу культуру, она поддерживала человечество в самые страшные моменты истории и также поддерживает каждого отдельного человека, когда он чувствует себя бесконечно одиноким, сломленным, загнанным угол…
Взгляд Роберта затуманился от глубины и значимости той мысли, которую он высказывал. Снейп выглядел немного не в своей тарелке, но Роберт не стал дальше углубляться в теологическую дискуссию. Александр громко зашептал:
— Посмотри внимательно, где находится твоя ладья.
— Ну кто так учит! — возмутился Ангус, — Северус, забудь про ладью, лучше смотри на его ферзя. Если он сейчас…
Спустя почти час игра всё-таки закончилась неизбежным с самого начала проигрышем Северуса, но тот, кажется, не слишком расстроился.
Уже ближе к полуночи, когда все давно не видевшиеся родственники наконец наговорились и разошлись по комнатам, Минерва тоже готовилась ко сну, бездумно листая томик знакомых с детства стихов Бёрнса. Она не была уверена, что поступала правильно, позволяя своему студенту самому разобраться в незнакомой для него ситуации и не вмешиваясь до последнего.
Ей не хотелось чрезмерно опекать его — да и мистер Снейп вряд ли отблагодарил бы её за такое отношение. Он действительно был здесь в первую очередь гостем, а не учеником Хогвартса, хотя она и готова была при необходимости использовать свой профессорский авторитет. Её родные могли временами быть чересчур навязчивыми или слишком прямолинейными, но она была уверена, что никто из них никогда бы не обидел юношу.
«Завтра приедет Бродрик, а его дети почти ровесники Северуса. Им найдётся о чём поговорить, и он больше не будет чувствовать себя единственным подростком среди взрослых и малышей» — успокоила она себя. Минерва решила ещё немного понаблюдать — и обязательно откровенно поговорить со Снейпом о случившемся в Хогвартсе при первой представившейся возможности. Этот разговор наверняка не будет простым, но, если уж она взяла на себя ответственность за этого мальчика, её долгом было разобраться в том, что именно так изменило его несколько месяцев назад, и что можно было сделать, чтобы снова вернуть того талантливого, пусть и немного угрюмого, но прилежного юношу, которого она знала четыре года до этого.
========== 3. Первые неприятности ==========
Завтракали рано, как было привычно в деревне. К семи утра все приехавшие уже расположились за большим деревянным столом и уплетали традиционную шотландскую еду: яичницу с сосисками, жареной картошкой, помидорами и грибами. Тосты громоздились в центре стола огромной башней, грозящей вот-вот обрушиться. Из одного конца стола к другому только и успевали передавать, масло, соль, тарелки с сыром и ветчиной и графины с молоком и апельсиновым соком. Роберт Макгонагл, сидящий во главе стола, лучился от радости, наблюдая за детьми и внуками. Только среднего сына и его семьи пока недоставало, но и они должны были вскоре прибыть.
Северус тоже не появился на завтраке. Минерва подумала, что он мог отсыпаться после затянувшейся вчера допоздна игры в шахматы, но всё равно решила зайти к нему, ненадолго оставив семью в столовой.
На её осторожный стук в дверь никто не ответил, и Минерва хотела была уйти и оставить Снейпа спокойно спать, но, к её удивлению, через несколько секунд он сам открыл дверь, явно давно проснувшийся и уже полностью одетый. Он не говорил ни слова, но упорно смотрел ей прямо в глаза.
— Доброе утро, мистер Снейп, — поприветствовала Минерва и получила в ответ невнятное бормотание, которое, видимо, было ответным пожеланием.
Она прислушалась: шум от десяти человек, собравшийся за завтраком, прекрасно было слышно и со второго этажа. Ещё вчера она заметила, что мистер Снейп вёл себя на редкость скромно и даже стеснительно. Она понимала, что ему трудно было так сразу привыкнуть к такому многочисленному и разнородному обществу, но и позволить ему отсиживаться все каникулы в комнате тоже не могла.
— Почему бы вам не спуститься к завтраку? Вы наверняка успели проголодаться.
Снейп отрывисто кивнул и даже буркнул что-то вроде «Да, мэм». Минерва не оставила его в покое и дождалась, пока тот аккуратно положил закладки в сразу несколько привезённый из Хогвартса книг, которые он, очевидно, читал одновременно, и вместе с ним проследовала в столовую.
Путь был недолгим, и не было необходимости вести разговор. Минерва снова подумала о том, что в самое ближайшее время ей нужно будет усадить мистера Снейпа и серьёзно поговорить с ним — в первую очередь о том, что всё-таки произошло тогда с мистером Люпином, и какое отношение к этому имели Блэк и Поттер. Она не знала, чем именно пригрозил ему Дамблдор, но была готова поклясться, что ни один из её студентов не будет отчислен или как-то ещё наказан за то, в чём не был виноват. Оставалось только убедить в этом Северуса Снейпа, что, она была уверена, будет совсем не просто.