Вот не повезло, так не повезло, не успел срулить, покуда хозяйка не вышла. Соседку свою я глубоко уважал и ценил, но вот сейчас не до нее, право слово.
— Все в порядке, — заверил я, не желая вдаваться в подробности. Да кто ж на селе без подробностей-то отпустит.
— Стеша, тут учителю нашему конь мой понадобился, — широко улыбнувшись, принялся докалывать обстановку Николай Васильевич. — В больничку ему надо.
— Что стряслось, Егорушка? — заволновалась баба Степанида.
— Да все в порядке, — с досадой выдал я. — Не со мной. С гостей моей несчастный случай приключился. В туалете упала, ногу подвернула, — не подумав, объяснил я.
— Пьяная, что ли? — охнула Степанида. — А с виду порядочная такая, интеллигентная деваха.
— Да что вы, — отмахнулся я. — Трезвая. Каблучком зацепилась и не удержалась.
— А я вот всегда говорил: неча доче таскать обувку на таких каблучищах. Ишь ты, вырядится в своем городе и цокает, что твой конь подкованный, — с ходу включился Николай Васильевич.
— Ты, Коля, помолчал бы, — строго велела баба Стеша, поправила узел платка, прищурилась, окинула меня строгим взглядом и уверенно выдала. — Не завтракал, поди.
— Отчего же, перекусил, — заверил я бабу Стешу, начиная потихоньку заводиться.
Характер у Егора, конечно, добрый и почти всегда покладистый, но мой-то никуда не делся, вместе со мной переселился в чужое тело. И на мой характер ситуация сильно затягивалась.
— Так что, я беру мотоцикл, Николая Васильевич?
— Фельдшерку вызвал? — заботливо поинтересовалась Степанида Михайловна, хитро блеснув глазами.
— С утра пришла, — заверил я, старательно не глядя на любопытную всезнающую соседку.
О том, что ко мне вечером приехала гостья, знало все село. Что Лизавета моя бывшая, думаю и эта весть разнеслась по домам буквально через час. Что между нами с Гринёвой проскочила искра, уверен, заметили если не все, то самые глазастые. И эту команду глазастых возглавлял Митрич с женой своей и с заклятой подругой семейства Беспаловых Степанидой. Так что и хитрый блеск, и вопрос с подоплекой я заметил, но комментировать не стал.
— Пойдем что ли, выведу коняшку, — предложил Николай Васильевич, сообразив, что дорогая женушка сейчас развернет полноценную атаку на меня.
Я искренне обрадовался словам соседа, потому как терять полчаса на расспросы и прочие ахи-вздохи не хотел. К тому же у меня в доме остались две женщины, откровенно не любящие друг друга. Членовредительства, уверен, не случится, но на словах всякое может произойти. Язык у Бариновой очень резок. Да и Оксана, при всей своей вежливости, за словом в карман не полезет, если Лизавета перейдет все границы.
— Ну, поезжай. Потом в ворота загонишь, как справишься, — велел Николай Васильевич, вручая мне ключи.
— Понял, принял, — я кивнул, легко оседлал железного коня, привычно жестом врубил зажигание, выжал сцепление, выехал со двора. Через минуту уже стоял возле своего дома. Заглушил мотор и пошел выпроваживать незваных гостей.
— Готовы? — рявкнул я с порога, стараясь не смотреть на Оксану.
Нет, на девчонку я не обиделся. Еще неизвестно, что бы я подумал, увидев сцену почти что восемнадцать плюс. К тому же, Гринёва не знала, что я не ночевал дома, вот и сделала выводы на пустом месте. Еще и Баринова масла в огонь подлила. Но где-то в глубине души поселился червячок, который не грыз, но покусывал: мол, ведь ни в чем не провинился до сих пор, ни в чем плохом не замечен, так с чего такое недоверие?
— Егор… Александрович… — начала Оксана.
За время моего отсутствия Баринова успела переодеться в спортивный костюм, и теперь сидела на добротном стуле за столом, облокотившись о печку, все такая же бледная.
Паузу между именем и фамилией в словах Гриневой я тоже отметил. Ладно, спишем на официальную обстановку, решил про себя.
— Машина подана. Можем ехать, — перебил я, не позволив фельдшерице высказаться.
— Тут такое дело Егор… — отбросив все формальности, решительно поднявшись с места, став напротив меня, начала Оксана. — У вашей… — Гринева запнулась, быстро глянула на мое каменное лицо, и закончила. — У вашей гостьи растяжение…
— Лодыжки? — грубо перебил я. — Так я сейчас вылечу, мигом. Где там тряпка, вода и мыло? — я аккуратно отодвинул Оксану со своего пути, зашёл в комнату и вышел через секунды с миской и прочими атрибутами.
— Все как вы и велели, да только не успел я. Сейчас быстренько смою художественное изображение с ноги, и можем ехать. Вы говорили, у вас там есть местечко? Так вот, гостья дорогая пересидит до автобуса у вас, под присмотром врача, а то мало ли что.