1
Моя встреча с Кириллом Николаевичем Черноземовым была предрешена свыше. Этюд на первом курсе театрального института назывался «Арлекин». Зарисовка, с элементами жонглирования, акробатики и пантомимы, удивило моих сокурсников. Все молчали, не зная, что сказать. Цирковой опус разительно отличался от бытовых этюдов решенных в стиле Василия Шукшина.
Отдуваться пришлось М. А. К – руководителю курса. Почесав бороду – эспаньолку, а-ля Андрей Гончаров, он театрально откашлялся, как это делал в подобных случаях его московский учитель, и… произнес пророческие слова, которым суждено было сбыться через несколько лет:
– Квинтэссенция вашего э-э-э… этюда тяготеет к пластическим жанрам искусства. Я думаю э-э-э..., что ваша будущая деятельность будет развиваться в этой области!
За время учебы в институте я успел жениться, перевестись на заочное обучение и, будучи студентом, преподавать. И вот, в один из морозных январских дней М. А. К., поглаживая выбритый до блеска подбородок, Его учитель, которого он боготворил к тому времени сбрил бороду тоже, торжественно объявил, что я еду на учебу, в ассистентуру – стажировку, в Ленинград! «Горящая путевка в профессию» требовала моего немедленного присутствия там.
Несколько дней спустя, я уже шел по Моховой навстречу своей судьбе.
2
Заведующая аспирантурой Е. В. Н., встретила меня приветливо. Узнав, что я прилетел на два дня, стала сетовать на мою не практичность.
– Я очень сомневаюсь, что вы можете застать Кирилла Николаевича за эти два дня. Он человек очень занятой, работает не только у нас, а сейчас такое время… сессия. А знаете, может вам и повезет. Прямо сейчас идет экзамен на режиссерском курсе у профессора Музиля – это на первом этаже, у входа в угловом классе справа. Вполне возможно, что Кирилл Николаевич там. Удачи вам!
Стою у двери с табличкой «Класс профессора А. А. Музиля». Экзамен в разгаре: слышу смех, аплодисменты. Жду. Наконец, дверь открывается и из класса вываливается шумная толпа студентов. Вхожу в класс. Несколько студентов готовят сцену к дальнейшему показу. Слева от сцены два уютных столика, за которыми сидят несколько преподавателей. Спрашиваю одного из студентов, есть ли среди них Черноземов? Тот кивает и, не дав мне сообразить, как действовать дальше, кричит:
Кирилл Николаевич, вас тут спрашивают!
Ко мне поворачивается человек неопределенного возраста. Чуть склонив голову набок, смотрит на меня. Видя мою нерешительность, встает из-за стола и легкой походкой направляется в мою сторону. Я вижу высокого сутуловатого человека в клетчатой фланелевой рубашке с растрепанными рукавами, одетого в странные, с оттопыренными карманами, брюки. Ботинки я успеваю рассмотреть позже. Он мне кого-то напоминает. Тогда я так и не вспомнил кого, а вот теперь, спустя много лет, могу сказать. Черноземов был похож на актера Алексея Петренко, конечно, не точная копия, но многое совпадало. Такой же крючковатый нос; то же сопение, хриплый, переходящий в писклявость, голос, отстраненный взгляд.
Да, внешность, скажем, не выигрышная. Тогда я не знал, что Кирилл Николаевич относился к людям «перевертышам» – он мог преображаться до неузнаваемости, мгновенно. Это был пластический человек-оркестр!!! Его двухметровое корявое, на первый взгляд, тело изменялось прямо на глазах. Он говорил о чиновнике, и тут же становился им – перед нами стоял маленький, тщедушный человечек, застывший в подобострастном поклоне, с мигающими подслеповатыми глазками и бумагами под мышкой, а через мгновение, из маленького, крючкотвора чиновника, превращался в стройного испанского гранда с грациозной походкой и светскими манерами. Изменение происходило за считанные секунды. От магического перевоплощения, студенты немели, а потом с восторгом аплодировали Учителю.
Но это было потом, когда я стал посещать его уроки, а пока мы стояли в коридоре, у стены. Я говорил ему о цели моего приезда, он слушал. Меня удивило, как он это делал. Взглянув мельком на меня несколько раз, он облокотился о стену и стал слушать. При этом он ни разу не посмотрел мне в глаза: его взгляд останавливался то на моем на плече, то на руках, иногда он смотрел поверх головы или куда-то в сторону. Позднее, встречаясь с ним много раз, я понял, что, слушая, Учитель пребывал в своем, только ему понятном, личностном мире. Это была одна из характерных черт его неординарной личности.
Выслушав меня. Он сказал, чтобы я следовал за ним.