На занятиях же К. Н. мы продолжали разучивать сложные фехтовальные сцены, которые были когда-то придуманы им для спектаклей и кино.
Учитель вбивал в нас каждую фехтовальную комбинацию. Когда сцена отрабатывались до автоматизма, он принимался штудировать драматическую часть. К. Н. считал, что координация движения и речи – один из самых сложных двигательных навыков в актерской профессии. Он часто приводил пример работы с актером Владимиром Чесноковым, который репетировал роль Сирано де Бержерака в Ленинградском театре им. Пушкина. У актера не получалась сцена дуэли. Чесноков блистательно читал текст, но когда дело доходила до фехтования, работа останавливалась. Ему не удавалось соединить стихотворный текст с фехтовальными движениями. Ежедневные многочасовые репетиции над небольшим эпизодом помогли актеру освоить непростой рече-двигательный навык.
На уроках Учитель не любил тратить время на разговоры о себе. Иногда, чтобы потянуть время или из любопытства, студенты расспрашивали К. Н. о его работах в театре и кино. Обычно он отнекивался, ссылаясь на нехватку времени, а если и рассказывал, то только в личных беседах, или когда это было необходимо для процесса обучения. Черноземов никогда не хвастался своими достижениями в работе вне института, как это делали некоторые из его коллег. В этом отношении он был человеком скромным. О его работе на стороне студенты узнавали от других преподавателей или от бывших учеников, которые не забывали Учителя и частенько захаживали в институт на его уроки, чтобы получить совет или практическую помощь. Человек он был известный в Ленинграде. В те годы Черноземов много работал в театрах в качестве режиссера по пластике и фехтованию и был на расхват. К сожалению, никто не вел статистику его работ в театре. Не знаю, можно ли исправить эту оплошность теперь?
В кино он не был так занят, как в театре. Я знаю несколько картин, в которых он работал в качестве режиссера по пластике, этикету, движению и фехтованию. Это «Остров сокровищ», «Труффальдино из Бергамо», «Капитан Фракасс».
Театральные и киношные задумки отрабатывались на занятиях сценического движения и фехтования в институте. Уроки были полигоном для испытаний вольных пластических сочинений на заданную тему.
Помню, приступая к работе над фехтовальными сценами к фильму «Капитан Фракасс», Учитель активно разрабатывал несколько вариантов фехтовальных этюдов. Это были очень разные по жанру и по фехтовальному материалу сцены. Потом некоторые их них перекочевали в фильм, конечно не в том виде, как они выполнялись на уроках. Что-то сохранилось от институтской фехтовальной партитуры, но появились и новые движения и элементы. Учитель в этой картине согласился исполнить маленькую роль прописного убийцы. В небольшом эпизоде, в сцене дуэли на улице, он продемонстрировал виртуозное фехтовальное мастерство.
К. Н никогда не останавливался на достигнутом. Он не любил мусолить одни и те же упражнения из урока в урок. После выхода на зрителя спектакля или фильма, мастер какое-то время продолжал совершенствовать сценки-упражнения со студентами. Потом начинал экспериментировать, изменяя старый «накатанный» рисунок до неузнаваемости. По сути, он создавал новые фехтовальные этюды. Черноземов любил режиссировать. Мне кажется, что педагогическая режиссура была его призванием.
С годами он переквалифицировался в режиссера, мог блестяще показывать «зерно» роли. Учитель был мастер короткого зажигающего показа. Он не мог долго существовать в образе – сказывалась специфика преподавательской работы. На актерскую марафонскую дистанцию у него не хватало дыхания. К. Н. был спринтер в актерских показах. Его актерские амбиции растворились в многочисленных показах на уроках в театре и кино, где он сумел проиграть тысячи ролей. Официальные актерские работы мастера в кино можно пересчитать по пальцам: это «Первая любовь»(Отец), «Гробовщик» (Шульц), «Капитан Фракасс» (Дуэлянт). Были небольшие роли и в театре. Он обладал широким актерским диапазоном и мог сыграть любую роль от царевича Проши до Гамлета. Об этом хорошо знали те, кто работал с ним рядом. Свидетельством тому может быть высказывание Георгия Александровича Товстоногова. Когда его спросили, что он думает о Смоктуновском в роли Гамлета, он ответил: «Разве Смоктуновский Гамлет? Вот Кирилл Черноземов, – это Гамлет! »
И все же Учитель был счастливым человеком. Будучи театральным педагогом, он переиграл все о чем мог мечтать!!! В нем органично уживался учитель фехтования и большой режиссер. Он был гурманом своего дела, и умел «готовить» изумительные театральные блюда, от которых студенты приходили в восторг. Послевкусие от гениальной театральной стряпни оставалось на десятилетия.