— Деда! — Ладлиль проснулась.
Подхожу к ней. Девочка видит меня и успокаивается. Зато начинает хныкать Тала. Причины понятны и естественны. Спасибо Шебуру, надоумил меня прихватить кучу чистой тонкой материи. Отрываю кусок и перепеленываю младенца. Ну уж как получилось! Опыта у меня никакого.
— Йети, — говорит Шебур, — давай побратаемся.
— Это как? — спрашиваю я.
— Смешаем нашу кровь и станем как родные братья.
Вот ведь умница! И придумывать ничего не надо. Соглашаюсь. Аккуратно укалываю ему палец когтем. Другим когтем делаю то же со своим пальцем. Прижимаю ранки друг к другу. Всё, обряд совершен. Слизываю кровь мальчика с когтя. Биопсия сделана. Результат меня ошарашивает. Если бы еще…
— Деда! Я тозе так хоцу!
— Золотце, это немножко больно.
— Все лавно хоцу!
Повторяю процедуру с Ладлиль! И с Талой. Тала плачет, когда чувствует укол, но быстро замолкает. Я просто зализал ранку. И ей и Ладлиль. Зато я теперь знаю о их биохимии не меньше, чем о своей. И очень многое в ней меня радует.
Кормим младенца. Потом еще раз сканирую местность. Те, что были у кареты, удаляются обратно. Не решились гоняться по лесу за непонятным зверем. Правильно, не надо за нами гоняться. Впереди всадник приближается к засаде. Со всадником неплохо бы поговорить, он едет со стороны Арвинта. И один… Но не судьба. Минут через двадцать он влетит в засаду и его… Меня подбрасывает, как на прыжковой доске. Его же убьют! За мешочек с деньгами, оружие или лошадь прервут разумную жизнь!
— Шебур! Последи за девочками! Я скоро вернусь…
По лесу лечу ураганом. Притормаживаю в минуте хода от засады и дальше уже двигаюсь потише. Это, действительно, засада. Дюжина мужиков в невообразимом тряпье. Вооружены кто чем. В основном, топорами. Но у двоих мечи, у двоих луки, а один с арбалетом. Как раз он мне и попадается первым. Аккуратно погружаю его в нирвану. Поспи дорогой, к чему тебе бодрствовать? Смещаюсь к лучникам и дважды повторяю процедуру.
В это время и начинаются основные события на дороге. Из-за поворота галопом выметывается всадник, с ног до головы закованный в железо, и едва успевает затормозить перед упавшим деревом. Второе дерево падает позади него. Рыцарь укрощает взметнувшегося на дыбы коня и выхватывает меч. Разбойники, однако, нападать не спешат. Похоже, попавшая в силки птичка им не слишком нравится. Наконец из кустов раздается неуверенный голос:
— Слышь, лыцарь, ты это, кончай мечом вертеть. Не на тебя капкан ставили. Пару золотых нам кинь за работу, и скачи себе на здоровье, ты же спешишь шибко, как я погляжу…
— Золота хочешь? Подойди и возьми, если такой смелый!
Некоторое время стояла тишина, после чего разбойники всей шоблой лезут из кустов. Рыцарь осаживает лошадь назад, то ли прикрывая себе тыл, то ли освобождая место для разгона.
— Может, всё же договоримся? — спрашивает рыжебородый верзила с мечом и в зеленой шапке.
Всё висит на волоске…
Я выпрыгиваю прямо на середину площадки между рыцарем и разбойниками, приземляюсь на все четыре лапы, тут же вскакиваю на ноги и, гулко стуча себя руками по груди, издаю самый жуткий рев, на который только способен. В ответ окончательно деморализованные лесные братья с завидной расторопностью освобождают сцену. Вытаскиваю из кустов свои шорты и, натягивая их, спрашиваю у оторопешего рыцаря:
— Ну чего уставился? Никогда голого йети не видел?
— Я и одетого не видел. — выдавливает рыцарь. Видок у него тот еще. К вполне понятной оторопелости от моего вида надо добавить грязные порубленные доспехи и зазубренный под пилу меч. — Ты, вообще, кто? И зачем?
— Сказал же, йети. Поговорить надо. А они мне мешали. Ты из Арвинта едешь?
— Нет больше Арвинта. — он тяжело вздыхает. — Пал позавчера.
— Бертаймцы? — рыцарь только кивает. — А старый король?
— Погиб. С мечом в руках. Я еду к его зятю…
Вот так вот, Ладлиль… Один у тебя теперь «деда». И тот лохматый… Автоматически нахожу ауру Ладлиль и…
— Он тоже мертв! — ору уже на бегу. — Встретимся на дороге через три мили!
Я говорил, что к засаде я бежал быстро? Вранье! Еле полз. Быстро я бегу назад. Несусь, по воздуху перелетая овраги и буреломы. Кубарем скатываюсь с холмов, и, не тормозя, взлетаю на взгорки. У меня даже начинает сбиваться дыхание. Это невозможно, но факт! В ответ я еще прибавляю скорости и пулей влетаю на поляну, где оставил детей. Вовремя! Огромный черный медведь еще только поднялся на задние лапы и движется на Шебура с угла поляны. Мальчик замер в боевой стойке со своим ножиком в руках, загораживая девочек. В глазах решимость умереть, но не пропустить врага до маленьких.