При мысли о Дэйве во рту у меня пересохло. Как всегда. Утешало только то, что не я одна здесь так панически его боялась.
- Он же бешеный, "витко", - спокойно объяснил мне как-то Люк. - Ему похрен, что его могут убить. У него мать убили и отца, когда ему было столько же, сколько мне. Кто? Да не нашли же никого, здесь так всегда бывает. А Дэйв - он на выгоне был, с жеребятами, потому и уцелел. И Совет племени отдал его на усыновление, по квоте. Каким-то беложопым придуркам. А он удрал. Он всегда удирал отовсюду, он - уасака, упрямый! - в голосе Люка звучало подлинное уважение. - Возвращался сюда, его ловили, сажали в разные заведения для малолеток. А потом, когда ему стукнуло шестнадцать, наш сраный Совет уже не мог его в белые тюряги закрывать. И он насовсем вернулся, вселился в свой старый дом, который эти гады у него хотели отобрать. И даёт им всем прикурить!
Люк произнёс это уже не просто с уважением, но с искренним восторгом.
- Когда он вернулся? - с запинкой спросила я.
- Да второй год уже пошёл, - помедлив, припомнил Люк.
Итак, Дэйв Хоук, это исчадие ада, был почти на пять лет младше меня!
- На что же он живёт?
Почему-то я не могла не спросить.
Люк дёрнул острым плечом:
- Да как все. На пособие. Ещё скотину загоняет. - Он ухмыльнулся. - И угоняет помаленьку.
- Люк!
- Чего? - Люк невинно заморгал. - На родео выступает, хотел я сказать. Чего ему, с перьями в жопе перед туристами прыгать, что ли? Он же не какой-нибудь Дядя Томагавк!
Я только рукой махнула.
Дэйв Хоук вновь и вновь возвращался в Пайн-Ридж, потому что здесь была его земля - единственное, что у него ещё оставалось. Но эта земля стала ему мачехой. У половины трудоспособного мужского населения резервации не было работы, и, видя, как подвыпившие парни с сигаретами в зубах, в низко надвинутых шляпах, часами торчат то там, то сям, я ловила себя на чувстве, совсем уж неуместном по отношению к ним, но таком же сильном, как страх.
Жалость.
А между тем у Дэйва Хоука ко мне были свои счёты. Звучало это совершенно смехотворно, но тем не менее. Буквально через две недели после того, как я начала работать в школе и сняла комнату у Кларков, Дэйв и ещё четверо его "чи-бунов" преградили мне дорогу неподалеку от супермаркета, управляющим в котором был мистер Кларк.
Тогда я вся сжалась, как заяц под голым кустом, и сердце у меня забухало где-то в горле. И одновременно - в пятках. Я видела этих парней и раньше - трудно притворяться слепой и глухой, когда тебе свистят вслед и делают похабные жесты, но я как-то ухитрялась.
И вот...
Дэйв, худой и высокий, стоял прямо передо мной, рассматривая меня в упор тёмными раскосыми глазами и чуть покачиваясь на каблуках. И кто только продавал ему выпивку в его неполных восемнадцать, тем более в резервации, где спиртное было запрещено законом! Из-под его распахнутой, несмотря на холод, куртки виднелась замурзанная футболка, черноволосая голова была непокрыта, губы кривились в уже знакомой мне злой усмешечке. Остальные парни тоже ухмылялись и выжидательно молчали.
- Н-ну? - лениво спросил наконец Дэйв. - Доволен Кларк-то?
Странно, но в этот момент, совершенно отупев от испуга, я подумала только о том, как подходит ему это имя - Хоук.
Ястреб.
- Что? П-простите... - пролепетала я.
- Прощаю. - Ухмылка его стала совершенно волчьей. - Я спрашиваю, хорошо ты даёшь Кларку, учительница? Может, и нас чему научишь? А?
Их гогот оглушил меня, из глаз брызнули слёзы. Как он посмел?! Словно во сне, я вскинула руку и изо всех сил ударила по маячившему передо мной наглому лицу, не успев ужаснуться тому, что делаю.