- Слышь, у тебя есть чего выпить? - тихо спросил он.
- Ты к тому же ещё и алкоголик! - сипло заметила я. - Обрати внимание, Ханна...
Он и бровью не повёл. Поднял с пола свою сумку, встряхнул.
- А то я принёс... отметить это дело.
Бутылка "Дом Периньон".
- Нет, ты точно того... - беспомощно выдавила я. - Банк ограбил, что ли?
- Когда Ханна ко мне переедет? - спросил он, королевским жестом откупоривая бутылку. - Завтра, ага?..
Я только молча кивнула.
Уже на пороге он обернулся.
- Кристи... спасибо.
- Минутку, Люк Стоун! - я цепко ухватила его за рукав. - Ты ж ещё не получил того, за чем явился. Постой-ка!
И, развернувшись, я со всего размаха залепила ему хлёсткую оплеуху. Ханна за моей спиной испуганно ойкнула.
- Поделом... - пробормотал он, помотав головой. И, перехватив мою ладонь, прижал её к щеке.
Вышел.
У себя в комнате я села, одетая, на постель. Голова горела, всё внутри дрожало.
- Скоро у нас с тобой будет внук. Или внучка, Дэйв Хоук. - Голос у меня срывался. - Слышишь, Дэйв? Дэйв!
Конечно, он меня не слышал. Какой там внук или внучка? Он навсегда остался тем, кем был - мальчишкой. Почти что ровесником собственной дочери, дикарём, отщепенцем.
Воином.
И мы ни разу, ни единого разу не сказали друг другу такого простого слова: "Люблю".
...Чьи-то руки обхватили меня за плечи. Ханна.
- Ну, мам... мама!
Её голос тоже дрожал.
Мы долго сидели, крепко обнявшись, прижавшись друг к другу. Дрожь утихала.
Я медленно пригладила растрепавшиеся черные волосы Ханны, а она - мои. И улыбнулась.
- Послушай, девочка, ты и в самом деле... - я запнулась. - Ты любишь его?
Она кивнула, прикрывая глаза.
- Ты сумасшедшая, честное слово... Вся в меня!
Ханна ошеломлённо на меня взглянула и вдруг прыснула.
- Ну ты даёшь, мам!
- Да что уж теперь...
- Мам, а знаешь... - она перестала улыбаться и напряжённо сдвинула тонкие брови. - Ты никогда мне толком не рассказывала... об отце.
- Ну как же, я...
- Нет, не так... а подробно... ну, как женщина женщине, понимаешь? Я хочу знать... всё. Вот, как вы познакомились, например?
Как мы познакомились?!
Я прикусила губу.
- Мам, ну если ты не можешь рассказывать... тогда ты напиши про всё это, а? Для меня и для маленького, который родится. Мам!
И вот я написала.
Дописываю.
Возможно, мне стоило бы завершить эти записки чем-то очень мудрым, какой-то моралью или красивым изречением. Я же всё-таки учительница. Но я смогла вспомнить только то, что много-много лет назад рассказывал мне Патрик Рейнберд.
У Лакота четыре священных цвета: красный, жёлтый, белый и чёрный. Четыре направления ветра. Четыре времени года. Четыре времени жизни. Четыре человеческие расы. Смешайте красный, желтый, белый и черный... и вы получите коричневый цвет. Это естественный порядок вещей. Мы все едины.
И все мы - дети Матери-земли.
Хейапи.
<p align="right">
</p>