– О, это как раз очень легко.
Далее следовала история жизни простого парня по имени Максим. Простого рабочего на простой ферме, который не обладал особыми моральными принципами, и в соседской девушке видел не личность, а исключительно воплощение своих желаний. Очень грустная история, которая стала еще грустнее, и кровавей, когда в дело вмешался злой отец, вилы и пара собак. Таким образом, за свою жизнь главный герой этой истории не успел ни сделать ничего толкового, ни научиться ничему, кроме связывания тюков соломы. А вот горя другим принес немало.
– И как сильно ты провалил задачу?
– Я не собрал совсем ничего. Более того, из меня вычли в пользу той девушки, ее семьи, собак… В общем у меня огромный долг, и поэтому я все еще тут. Но однажды, я заплачу последний штраф и снова отправлюсь на поля и фермы. Только теперь я сразу постригусь в монахи. Чтобы без девушек совсем. Правда, монахи не сильно хороши в сборе энергии – много тратят на то, чтобы вбивать в головы людей всякий мусор, но это все равно лучше чем…
– А собаки тут причем? – вопросы прорывались с боем, выскакивали как демонстрант во время важной церемонии.
– А разве они сделали что-то хорошее, откусив мне уши? Разве они жили для того, чтобы уши грызть? Они испортили себя плохим поступком, и заслуживают компенсацию.
– Ты так спокойно об этом говоришь…
– Да когда это было? И вообще тут все воспринимается по-другому. Вот ты, например. Держу пари ты не испытываешь никаких особых эмоций вспоминая собственную смерть?
Парень как в воду глядел. Салли уже неоднократно ловил себя на абсолютном равнодушии и к тому мажору за рулем, и к его проступку. Он даже нарочно пытался разозлиться на него, но как-то безрезультатно. Все равно, что пытаться злиться на соседа по песочнице, который в далеком детстве сломал твою машинку. Конечно, тогда это казалось важным, но лет 30 спустя, внезапно вспомнив, ничего кроме теплого лампового послевкусия не остается…
Салли сломал карандаш. Специально. Чтобы пробудить в себе какие-то эмоции. Но причиненные им повреждения тут же исчезли, словно и не было древесного треска, крошек грифеля на столе…
– Я бы не советовал делать этого. Тратишь энергию.
– На карандаш?
– На всё!
– Это как?
Ньюмен все пытался сосредоточиться на том, что перед ним сидит 400 летний насильник. Но эта мысль как обтянутый тиной, сглаженный морем камень, ускользала из- под ног. Перед ним сидел Максим. Просто Максим. Не какой-то конкретный человек, да и не человек вовсе.
От всего этого голова шла кругом, и Салли решил попустить удела мыслительного процесса. В конце-концов, если тут этого человека поставили помощником в канцелярию, то куда уж ему строить из себя судью…
А тем временем парень все говорил, и говорил… Не иначе как его слова ускоряли процесс отработки, приближая его к новой жизни. Он говорил, что в этом мире каждый из нас может использовать навыки, полученные при жизни. Что на всё, даже на карандаши, тут тратится энергия, но на какие-то вещи больше, на какие-то меньше. И все это очень индивидуально. К примеру, в обычной жизни у профессионального бухгалтера чтобы приготовить ужин на 12 персон уйдет весь вечер, куча сил и нервов, в то время как опытный повар справится с задачей за несколько часов и даже не вспотеет. Зато свести дебет с кредитом он не сможет никогда, сколько не будет биться лбом о непонятные формулы и законы. Так и тут – бухгалтер может сотворить карандаш, которым работал каждый день, почти ничего не потеряв. А вот он, Максим, который этих карандашей в жизни в руках не держал, потратил бы на него месячный запас сил.
– Чушь какая-то. Я бы такие контракты не подписал. Что это за принуждение, что за штрафы, – попытался пошутить Салли.
– Некоторые и не подписывают. Уклоняются в местах, куда не достают наши наблюдатели. Но только знал я одного парня, которого перевели к нам оттуда. Говорит сплошной обман и мучения. Знаешь ли, боль тоже энергия, и добровольность вообще штука не обязательная…
Салли с удивлением обнаружил, что знает. От одного воспоминания о том «другом» месте на него накатила жуткая мигрень, а кости в организме принялось ломить все и сразу, включая отсутствующий куприк. Неприятная догадка накатила на него, но он отогнал ее от себя, ощущая, как мир принялся вращаться вокруг. «Не трогай стену» вспомнил он слова старика.
– Стало быть, я тут считаю контракты людей. А зачем?
– Ну, кто-то же должен. Вот тебе бы не понравилось, если бы ты собрал зерна, больше чем тебе Лорд поставил задачу, а тебя все равно не отпускают в соседнюю деревню на смотрины. А там всех невест две девицы, при двух десятках охочих. Считай, не успеешь – еще год бобылем ходить…