– Я, я…
Салли растерянно обвел кабинет в поисках подсказки, но глазу зацепиться было не за что. Обычная серость канцелярии, обычные кактусы возле обычного монитора и обычный калькулятор на углу стола. Даже ведро с мусором было обычным – пластиковым, сетчатым, и до половины заваленным рваной бумагой вперемешку с одноразовыми стаканами испачканными следами помады и кофе. Еще совсем недавно он сам был предметом интерьера в точно таком кабинете, отличающимся разве что заставкой на рабочем столе компьютера. Но теперь… После машин с каменными сидениями, деревьев мутантов и собак на лавочках, после мгновенных переносов с одной локации в другую все это выглядело как издевка. Как бумажный макет, созданный исключительно для того, чтобы замылить глаза, отвести от самого важного.
– Вы опоздали на 11 минут. Вас ждут в кабинете 3-а. Возьмите формуляр, заполните, отнесите…
Инструкции лились еще несколько минут, но Салли их не слушал. Он посмотрел на часы, которые все так же показывали 9.30 и не отзывались на попытки передвинуть стрелки хоть на дюйм. Знакомое ощущение накатывало на него – ощущение никчемности. Все это время он был кем-то. Даже исполняя все идиотские поручения голоса в голове, он чувствовал свою свободу, свободу самостоятельно делать то, что его делать заставляют.
Но теперь. Он знал, что задержись он хоть на минуту, этот милый айсберг в юбке и очках возьмет его за руку и как маленького поведет по длинному коридору прямиком к директору, который наругает и, конечно же, поставит в угол коленками на манную крупу…
– Я… пойду…
– Формуляр! Формуляр возьмите!
Салли не взял. Долгое время пребывая по ту сторону бюрократического барьера, он прекрасно знал что все эти формуляры и заявки никто не читает. И вообще они созданы не для чтения. Эта полоса препятствий нужна чтобы отсеять людей терпеливых, стойких и уверенных в собственной правоте от всех остальных. Чтобы не тратить время чиновников на мелочи, которые не стоят этого времени. Чтобы не пропускать кого попало к шестеренкам хорошо отлаженного механизма, а если уж и пропускать то только тех, кто действительно способен хоть что-то полезное в их работу привнести. Например, деньги…
Гнаться за ним никто не стал. Но и дорогу указывать не спешили. А кабинет 3-а оказался ровно там, где и должен был быть – между 6м, 12м, и дверью туалета. Еще одно испытание для тех, кто считает, что его познания в школьной программе математики автоматически делают из него человека. Как бы ни так! В реальной жизни нет, и не может быть никакой математики! Только учёт – безжалостный, беспощадный, и зачастую сохраняющий с логикой такие же отношения, как троюродный кузин со своим внучатым племянником.
Тук-тук… В кабинеты принято стучать. Не очень громко, чтобы не прослыть грубым, и не очень много, чтобы не показаться настойчивым. Твой стук должен символизировать смирение. Готовность ждать приглашения целую вечность, и умереть под этой самой дверью, так и не дождавшись. Этим стуком ты должен показать, что нашелся еще один выносливый болван, который преодолел всю полосу бюрократических препятствий и последние силы потратил на стук. Что с ним, с болваном, теперь можно делать что угодно, а можно и совсем ничего не делать, потому что все равно после пройденного он уже не жилец, и растворится прямо в воздухе через 10-12 минут.
На стук никто не ответил. И следуя железобетонному правилу, Салли дернул ручку. Уж если и существовал какой-то растворитель, способный уничтожить ржавчину бюрократии, то этим растворителем были либо наглость, либо деньги. Денег у учетчика при себе не оказалось, так что выбор был очевиден…
Дверь оказалась не заперта. А за ней… По идее за ней должен был быть стол, и мужчина лет 50 с провисшим животиком, вторым подбородком и легкой небритостью. Такой себе классический почитатель коньяка, на коньяке работающий и ради него на работу и приезжающий. Но… За дверью оказался подсобка. Самая настоящая – плотные стопки отпечатанных с одной стороны бумаг, швабра, какое-то ведро без ручки. В общем, все то, что, так или иначе, заслужило право не пропасть без вести на мусорке а иметь свой собственный гроб с отдельной дверью и отдельной табличкой.