Денис и опер хором заржали. Хохотнул Олег. Даже Ашот сдавленно хихикнул, поддавшись общему порыву, а потом погрозил мне пальцем, напоминая о недопустимости подобного юмора.
— Так ребята, не расслабляемся. Действуем по плану, — напомнил я. — Мы с Ашотом заходим с образцами шмоток, разговариваем с этим мужиком. Вы идёте следом, и усаживаетесь за столик в общем зале. Гурам, Вазген и Вова страхуют нас, сидят в машине и следят за обстановкой. Подключаются только в случае серьезного шухера. Действуем по ситуации, но напоминаю при возникновении конфликта с местными или бандитами, крайностей, в виде тяжелых увечий и летального исхода по возможности избегать. И оружие тоже не светить, только в самом крайнем случае. Впрочем, я об этом братьям уже сказал. Помните, мы здесь чужие, сожрут и глазом не моргнут. Всё понятно?
— Конечно, — кивнул Сергей. — Не переживай Миша, глупостей не наделаем. Лично за этим прослежу.
Тогда пошли, — я кивнул Ашоту и выбрался из машины. Товарищ вылез следом, придерживая рукой спортивную сумку с заранее приготовленными образцами товаров.
Кафе «Парус» внутри приятно удивило. Белые скатерти без единого пятнышка, деревянные стулья с резными ножками и высокими спинками, свежие цветы в вазах на столах, тяжелые бархатные шторы, официанты в выглаженных рубашках и черных галстуках-бабочках, шустро снующие между столами.
Посетители, даже не особо обратили на нас внимание. Компания молодых людей продолжила пировать. Парочка мужчин среднего возраста, кинули быстрые взгляды и моментально потеряли к нам интерес. Парень с девушкой продолжили ворковать, взявшись за руки.
Воспользовавшись моментом, я вежливо прихватил за локоть официанта, летевшего обратно с пустым подносом.
— Молодой человек, мы с Вартаном Оганесовичем договорились о встрече. Он сказал нам, что будет на веранде у заднего дворика. Прямо рядом с озером.
Официант подозрительно прищурился и недовольно поджал губы, изучая наколки на моих пальцах, но услышав к кому мы пришли, моментально преобразился. Суровое лицо расплылось в угодливой, сладкой улыбке.
— Конечно, конечно, нас предупредили, — работник общепита сиял, как электрическая лампочка. — Идёмте за мною, товарищи. Вартан Оганесович уже на месте.
Под любопытными взглядами посетителей, мы прошли через зал, лавируя между столами и стульями, вышли в неприметную боковую дверь и оказались во дворе кафе. Официант завел нас за угол, пробежал по ступенькам, ведущим наверх, заскочил на небольшую площадку и открыл калитку деревянного резного заборчика, ограждавшего веранду по периметру. Вежливо посторонился, приглашая нас зайти.
Веранда находилась на вершине зеленого холма. Над ней раскинулась необъятная синева неба, с неторопливо плывущими белыми облаками. Внизу в лучах заходящего солнца блестела голубая гладь озера Севан. Я на секунду притормозил, засмотревшись на окружающую живописную панораму.
— О, какой парень стал, совсем взрослый, настоящий мужчина, — зычный голос с еле уловимым кавказским акцентом, заставил меня отвлечься от великолепных видов.
Толстяк уже обнимал смущенного Ашота.
— А ведь недавно совсем крохой был, под ногами у меня и Левона бегал, — дружелюбно басил он. — Смотри, Каринэ, как быстро дети растут.
— Да, — раздвинула накрашенные губы в вежливой улыбке женщина. — Быстро время летит. Вчера мальчик в коротеньких штанишках, сегодня уже мужчина.
«А сама-то, старше Ашота на пару-тройку лет, максимум», — улыбнулся я.
— Здравствуйте, дядя Вартан, — выпалил покрасневший товарищ, освободившись от объятий.
— Здравствуй, здравствуй, дорогой, — добродушно ухмыльнулся толстяк. — И товарища своего представь. А то, как-то нехорошо получается. Мы общаемся, а он в стороне стоит.
— Это Михаил, мой большой друг и компаньон, — выпалил парень, представляя меня.
Обменялись рукопожатием с Вартаном Оганесовичем. Он задержал мою руку, разглядывая наколки.
— Сидел? — замминистра продолжал улыбаться, но в глазах на секунду мелькнула настороженность, а в голосе послышался еле заметный холодок.
— Было дело, — признался я. — Но это всё уже в прошлом. Теперь мы с Ашотом другими делами занимаемся.
— Да? — с сомнением глянул на меня толстяк. — Ну ладно. Присаживайтесь, молодые люди.