— Полей еще! — я подставила под фляжку сложенный вчетверо кусок полотна и начала обтирать вокруг раны. — На рану плесни. — это не порез, не зашьёшь. Надо накладывать повязку. Мази бы какой. Он же с ума сойдёт при перевязке, ткань приклеится к кровящей ране, отмачивай — не отмачивай, а придется рвать. По живому.
Охранник выплюнул ножны с отметками от резцов:
— Прижечь надо. Найди железку пошире. — он кивнул в сторону лежащих трупов. — На костре накали.
— Отставить прижигания! — я подскочила от голоса мужа. Живой! — Белка, бинтуй. Руку на повязку и не беспокоить, еще не хватало с ожогом мучиться. Сейчас сосуды пережмём, остановим кровь. — Максим ухватился за плечо раненого, нажав пальцами куда-то в подмышку. — С тем что?
— В бедро, колотая. Жгутом перехватить, промыть, я зашью. — процедила я сквозь сжатые до скрипа зубы. В горле стоял комок.
Рука мужа легла мне на плечо:
— Белка… — я свирепо оглянулась. — Гхм, Алатана, ты чего?
— Ты куда подевался? — я оставила бинт, охранник осторожно взял его из моей руки. — Какого Тёмного ты рванул в лес? А если бы там была засада? — Максим осторожно попятился, не вставая с корточек. — Ты чем думал, оставляя меня тут?
— Алатана, ну у тебя же был лук. — супруг уморительно захлопал ресницами, если бы не обстановка, я бы расхохоталась. — Да и оставалось тут этих разбойников. Зато я этого догнал. Поговорили. — видя, что драки с моей стороны не предвидится, муж, так же на корточках, изменил направление движения на противоположное, теперь придвигаясь ближе. Я сложила руки на груди, нахмурясь. — И вообще, я не за ним рванул в лес, а от тебя. Ты с луком такая страшная. И если ты в первый раз промазала, ничего не мешало тебе второй раз прицелиться тщательней.
— Промазала!? — я подскочила. — Да чтоб ты знал, лук вообще не по мне. Я его еле натянула. Хорошо — стрела бронебойная. Я и целила в открытые участки.
— Вот. — муж кивнул. — Целила в открытые участки, а тут этот разбойник защитил меня, бросившись под стрелу.
Я взглянула на раненого охранника. Тот стиснул зубы от боли, продолжая бинтовать покалеченную конечность. Желваки так и ходили на упрямо хмурящемся лице. Стиснул зубы от боли? Кажется, он просто пытается не рассмеяться. Ох, Светлый! До меня дошла суть претензий мужа, он что, действительно думал, что я в него стреляла?
— Максим. — я вдруг растеряла весь свой запал. Не дав мне продолжить, охранник жизнерадостно заржал, посрамляя лошадей всех пород. Ну ясно, супруг опять не особо тонко надо мной подтрунивал, а я опять пошла в поводу его подколок. Кто-то дождётся за свои издевательства. — И вообще, ты опять подкрался незаметно, а обещал за полдня пути кричать.
Максим широко улыбнулся:
— Зато ты больше не рычишь. — супруг притянул меня к себе, и у меня вдруг защипало где-то в переносице. — Ты что, Белка?
— Я испугалась, очень. — вжимаясь в его полосатую рубашку, прошептала я. — И я никогда в людей не стреляла.
— Ты у меня молодец. — от руки мужа, поглаживающей голову, шло уютное тепло с ощущением защищённости. — У меня на родине говорят, что жена должна быть поддержкой своему мужу и обеспечивать ему уверенный тыл. — Максим пальцем осторожно подтолкнул подбородок, принуждая поднять голову и посмотреть ему в глаза. — Ты, сегодня, уверенно прикрыла мой тыл. Спасибо.
Он легонько провёл сгибом пальца по щеке, снимая убежавшую слезу. Сердце недоумённо бумкнуло, не ощутив в организме ни одного намёка на судороги, сжимавшие горло в попытках удержать слёзы. Вместо них накатила теплая волна, поднимающаяся откуда-то из живота.
"Алатана, мёртвый голубь, — голос Голоса (а, может, тебя как-нибудь, всё-таки, зовут?) чуть не заставил меня вздрогнуть. — хватит кабинет в дровник превращать".
Я, вздохнув, нехотя отстранилась.
— Я пойду остальных посмотрю, — супруг еще раз провёл рукой по волосам, я чуть было не зажмурилась от этой немудрёной ласки. — Да попутчиков организую с Акимом, надо бандитов в кучу стащить.
Глава 21
Максим Медведев
— Аким, — я подошел к проводнику, — что с нападавшими делаем?
Старшина запустил пятерню в волосы на затылке, осматривая место недавнего боя.
— Так, по-хорошему, надо бы, стало быть, в рядок их. — деревенская косноязычность и многословность караванщика полилась из глубины перепуганной души на фоне осознания чуть было не случившегося. — Раздеть, приметы записать, страже передать, мало ли кого, того. Награда, там, мож какая, как водится, за живого али мертвого. Добро их поделить, за оружье цену могут дать, и броньки какие-никакие, всё не лишнее. Да прикопать их в сторонке. Ну и наших тоже, вроде того, по-человечески, вроде ж в бою, всё таки.
Я кивнул, принимая такой порядок. Идущие с обозом мужики и сами уже начали стаскивать погибших к краю поляны, сортируя тела по принадлежности к сторонам боя. Непосредственная жестокость этого мира вызывала удивление. Таскают мертвых, и хоть бы кто поморщился. Или такое философское отношение к смерти прививается местным воспитанием? Жена, вон, тоже не реагирует на кровь, обрабатывая рану пострадавшего охранника. «Промыть — зашью». И, главное, спокойно так, раздраженно, сквозь зубы, мол, не мешай. Как будто и не убила одного из бандитов только что, сама.
Рассуждая про себя о реакции деревенских на произошедшее, я вдруг понял, что сам стараюсь отрешиться от убийства мага. Нет, к смерти я привычный. Даже сам умирал разок, вдруг усмехнулся я. Но вот вспомнить, как кончился огневик…
Всё в странной пелене. Я отчётливо помнил пятого убитого, я увернулся от вертикально опускающегося меча, ударил по нему сверху вниз дубинкой, ускоряя движение. Звякнула лангета. Бандит, чтобы удержать резко ускорившийся меч, подался вперёд всем телом и навалился кадыком на подставленное лезвие моей «саперной лопатки». Сзади послышался глухой стук, продолженный сипом и хрипением. Жена всадила стрелу в шею разбойника, подкравшегося ко мне сзади. Я осмотрел на предмет повреждений бледную Белку с закушенными губами, кивнул и рванул в лес за огненным стихийником. Всё. Пелена с проблесками сознания. Я наклоняюсь к земле, чтобы разглядеть следы бежавшего мага, они отчетливо пахнут гарью и, как-то странно, страхом. Отложил, не вставая с колен, чуть в сторону дубинку и лопатку, они неудобно лежали в руках и, почему-то, мешались. Мешалась одежда и обувь. Долой! Всё долой. Стоя всё в той же позе «низкого старта», я вскинул голову, проследив цепь запахов в следах бежавшего. Цепь запахов! Я точно знаю, что ориентировался я по горелому аромату отчаянно трусящего существа. И догонял я его как-то не так, низко наклонив голову… не вставая с четверенек. Вот и его белое лицо в каплях пота. Недавно такой самоуверенный, маг упал на колени с криком.
— Я же никого не тронул! — человек задыхался. От ужаса!? — Это всё барон! Он заплатил за девчонку, обещал годовой накопитель силы!
Я озадаченно помотал головой. Что-то было неправильно, я взревел. Вдруг рука мага окуталась тонким слоем света и метнулась в направлении моего лица… морды. Жар свернул шерсть около носа, разозлившись, я махнул… лапой? Маг лежал на животе, раскинув руки, и рассматривал неподвижными глазами кроны деревьев. Я недоуменно почесал лапой затылок, понимая несовместимость позы с направлением взгляда, и попытался осторожно, одним когтем, вернуть голову в нормальное положение. Носом подкинув тело, я убедился в кончине мага, пахло смертью. Всё таки не притворяется, глядя себе за спину. Чихнул и потрусил назад. Оставленное оружие я подымал уже человеком. Голым человеком, в голове мутилось. Вновь отложив своё, уже сомкнутое в единое целое, копьецо, я оделся и пошёл на поляну. Полностью пришел в себя я только когда разглядел Алатану, промывающую рану раненому охраннику.
Окончательно разложившаяся по полочкам в мозгу картина произошедшего, дала неожиданный вывод. Да я, блин, оборотень! Вот с хрена ли? Вроде не кусал никто, и про оборотней-медведей (я воскресил в памяти свою лапу с когтями, да, именно — я медведь) в жизни не слышал. А нет, вру. У небезызвестного профессора англосаксонского языка Оксфордского университета, в его описаниях похождений шкетов с волосатыми пятками, был такой. Но там, вроде как, врождённые способности, а я, что-то не припомню, чтоб мы с отцом за мёдом в детстве лазали: «Если б мишки были пчёлами, то они бы нипочем…» И зимой я нормально функционирую, сосать конечности не тянет, повышенной сонливостью не отличаюсь.