«Идеальный размер, как раз под ладонь». — мелькнула последняя мысль.
Глава 24
Где-то…
— Новости?
— Тишина, господин барон.
Хм, вариантов мало. Дэй Эгра задумался. За обещанным накопителем огневик бы прибежал сразу, по окончанию дела. Наёмника нет. Вывод? Бокал с вином полетел в стену. Нет выводов, откуда ему знать, что там вышло. Заказ на «сестру» он дал два дня назад. Через день, как ушел обоз с этой… с этой. Как ублюдок женского рода?
— Рэй. — дворянин обернулся к ординарцу. — Как будет «ублюдок» женщина?
— Незаконорожденная. — Рэй был филологом в душе. — Бастарда. Байстрючка. Не берите в голову, дэй, наёмник справится.
Ну конечно, личный слуга в курсе причины такого состояния барона. На утро, после той ночи, когда Эгра… сломал ногу, скажем так (второй бокал, услужливо поданный незаменимым помощником, хрустнул в руке, вино залило рукав), мать сообщила, что приехал доверенный отца. Голова раскалывалась. Если учесть, сколько он выпил накануне, удивительно, что при её ощупывании руки не натыкались на трещины и разломы. Сквозные. Поэтому мозг из последних сил удерживал в себе образ чаши с вином, сбить похмелье, какие уж тут доверенные лица. Эгра лишь отмахнулся, но мать настояла на присутствии сына, мол, будет зачитано завещание. О! Похмелье сошло. После оглашения последней воли усопшего, оно просто не ужилось в организме с вскипевшей бешенной яростью. Отец — тварь, поделил все состояние на три части. Одну — Эгре, одну — Шантару. И одну часть — недэе Алатане Бэар, признанную законной дочерью барона Гролла Клобак, без права наследования титула, слава богам. Дэя Линт оставалась на попечении родных детей, старшего, становившимся, собственно, бароном, и младшего, не наследующего титул. Зная мать, выходило, что две части придется делить на троих. Бешеная ярость дэя Эгры, которая вылечила похмельный синдром, сменилась страхом, когда дэя Линт попыталась вызвать Алатану пред свои очи. Ей это, естественно, не удалось. А когда старший сын, прокашлявшись и собравшись с духом, поведал о месте пребывания Алатаны в настоящий момент… В общем, тот день был насквозь неудачным. Нога, хоть и сращённая целителями, нещадно болела. Голова, наплевав на ярость и страх, отдалась в руки привычному похмелью. А, после общения с маменькой, в компанию больных органов попросились спина и, простите, задница. «Мне скоро восемнадцать, я старший сын барона». Эта мысль крутилась у Эгры сейчас, а когда мать хлестала его, подвернувшимся под руку, ремнём, в голове, в самом дальнем уголке, сидел маленький мальчик и ревел в три ручья со словами: «Я больше не буду». Эгру передёрнуло.
До вступления в права наследования, всё надо было «уладить». Уладить — именно такой термин использовала мать. С момента оглашения завещания, до вступления его в силу, давался месяц. На всякие обжалования, апелляции и прочие попытки опротестовать последнюю волю. С недееспособностью не пройдёт. Отец, пусть Тёмный с него кожу там снимет, перед походом к своему стряпчему не поленился и сходил к целителям. Двум целителям. По очереди взяв у каждого письменное заключение о своём бычьем здоровье. Обе бумаги были зафиксированы королевским нотариусом и подшиты к завещанию. Гадство. Уладить. Как? Как хочешь, дэя Линт, блеснув напоследок фиолетом из глаз, вышла из комнаты. Не ему с ней бодаться, она давно предупреждала, что довольствуется третьей частью баронства, не меньше. В противном случае наследство не светило кому-то из детей. Или обоим. Личный слуга, незаменимый Рэй, лучший ординарец из возможных, подсказал выход. Алатана должна погибнуть от рук преступного элемента, срочно.
Снаружи послышался топот копыт.
— Рэй, что там?
— Кто-то из дружины, дэй Эгра. — лакей выглянул в окно. — Не по нашему делу. Ещё вина, господин барон?
— Слушай, я тут вспомнил. — Эгра покосился на слугу. — На занятиях по тактике, в военном училище, нам говорили про необходимость контроля выполнения задачи.
— Нам? Дэй Эгра, вы прочли это в конспекте. — ординарец усмехнулся. — Конспект писал я, вы в тот день мучились головной болью. И я прекрасно помню ту лекцию, не извольте беспокоиться. Я, с вашего позволения, отправил весточку в город, одному знакомому. Её, в случае чего, встретят. И, хм… проконтролируют.
— Хорошо. — наследник откинулся в кресле и взял-таки бокал. — И хватит скалится, зубы в глотку вобью.
Где-то…
Дэй Дэкстер, герцог Лейский, сидел в кабинете, просматривая краткий перечень сегодняшних происшествий. Рука потянулась к колокольчику.
— Тёмный знает, что это такое. — герцог встряхнул инструмент, поморщившись от звона. — Это что? — глава секретной службы кинул стопку бумаг в лицо заглянувшего секретаря. — Кто это пишет? Нет, кто ТАК пишет, скажи мне? Что за литературные опусы? Вам нечего написать, и вы решили забить бумагу пустой жижей? Что за: «… недэй Вариал склонил к неподобающему адюльтеру недэю Клару в полутёмных пространствах задней части неиспользуемого помещения пристройки к пустующим гримёрным театра Его Величества короля Болдвира Четвертого, путём проникновения означенным дэем в означенную дэю…» — тьфу!
Герцог вышел из-за стола, наклонился и сгрёб в кучу разлетевшиеся бумаги, аккуратно разложил их на столе, заняв доносами всю его немаленькую поверхность.
— Объясни мне. — дэй Дэкстер нежно взял за ворот бледного секретаря и притянул его ближе. — Как? Вот как, адюльтер может стать подобающим? Означенным дэем? По тексту выходит, что какой-то, — герцог кинул взгляд в бумаги, — какой-то Вариал, проник в какую-то Клару, Болдвиром Четвертым. Король ведь дэй, и был означен в тексте. Дармоеды. Я, пока читал, запутался, где это всё произошло. Лист! Лист бумаги на донесение, что, — герцог вновь обратился к тексту, — Вариал в театре трахнул Клару. Всё! Ты знаешь слово краткий? Сиречь — выжимка, экстракт! «Вариал трахнул Клару в театре» — на целый лист? А теперь самое интересное. — рука герцога потянула воротник жертвы к столу. Секретарь, даже и не думая сопротивляться, уткнулся носом в каллиграфический почерк. Голос дэя Декстера приобрел сладковатые нотки. — Милый мой, скажи, на кой ляд секретной службе эти сведения? Нет, постой, это же секрет. Ах! И служба-то у нас, секретная. На кой, я спрашиваю, ляд, эта информация нужна мне? Вы там, я смотрю, от безделья с ума все сошли! Уволю всех, к Тёмному! Переписать! Чтобы всё это, — герцог поводил носом еле живого секретаря по рассыпанным бумагам, — всё вот это, вместилось на один лист. Вон!
Секретарь исчез из виду, буквально просочившись со стопкой бумаг сквозь тяжёлую дверь. Дэй Дэкстер упал в кресло, устало потирая виски. Подумав и кивнув себе, он открыл нижний ящик и вытащил запечатанную бутылку, бокал. Задумавшись ещё на секунду, присоединил к нему второй. Сорвал сургуч с пробки и замер.
— Его Величество Болдвир Четвертый!
Герцог ухмыльнулся на крик секретаря и вытащил пробку из бутылки. Разлил вино по фужерам и встал, приветствуя входящего короля.
— Пьёшь? — монарх, как обычно проигнорировав стоящего главу тайной службы, плюхнулся в кресло, всем своим обширным телом. — Как у нас дела? В общем, кратенько так.
Герцог поджал губы, взглянув в сторону приёмной.
— В театре, парочка благородных перепихнулись.
В дверь незаметно проскользнул секретарь, тащивший поднос с закусками. Высокие собеседники замолчали, наблюдая за отточенными движениями слуги, накрывающего на стол. Хозяин кабинета дождался окончания сервировки и вскинул бровь, заметив под ближней тарелкой сложенный лист. Вытащив его, он вчитался.
— Рановато увольнять шельму, — главный шпион протянул лист королю. — вот, вкратце, как у нас дела.
Монарх пробежал по строкам глазами, потягивая вино.
— Украл… Украл… Соблазнил… Обокрали. — Болдвир неодобрительно помотал головой. — Как ты это читаешь? Какой кошмар, кем я правлю. Вор на воре. Ты что, предлагаешь их всех, того?
— Не обязательно, Твоё Величество. — глава тайной канцелярии поднялся и, обойдя кресло короля, ножкой бокала указал на некоторые пункты. — Этих вот можно не трогать, мелочь, а благодаря их ловкости мы видим слабые места в потоках средств. — король кивнул. — Этих двоих надо брать, посмотри цифры. Брать, и в подвалы. Пока родственники не внесут, согласно уложениям. Этот сам вернёт, стоит намекнуть, что мы всё знаем. Трус из трусов, ещё и подельников сдаст.