- я бы хотел извиниться за вчерашнее. Видимо алкоголь сильно ударил в голову и я не отдавал себе отчет в том, что делаю. Приношу свои извинения и заверения, что такое больше не повториться. - заговорил мой попутчик, когда большая часть людей покинула вагон.
- не стоит. Мы оба были слишком взволнованы, а алкоголь только помутил наш рассудок, так что мы обое напортачили. Предлагаю не заострять на этом внимание, мы взрослые люди и вполне можем закрыть на это глаза и спокойно жить дальше. - стараясь обдумывать каждое свое слово, ответила я.
И как мне кажется ответ вышел достойный, а мой голос не слишком взвинченным. Так как участвуя в этом диалоге, я испытывала некоторое разочарование и грусть, причины которых мне были неизвестны. Возможно все от того, что вчера случился мой первый поцелуй, как и вообще, подобного рода близость с мужчиной. И что самое удивительное - мне это понравилось, несмотря на всю неловкость и невозможность подобного. Но Штольц принял мой ответ и мы спокойно продолжали завтракать.
По возвращению в купе, я снова вернулась к просмотру финансового отчета и выписке всех интересующих меня переводов. Так что к моменту нашего прибытия в Садру, в кармане пиджака Уильяма, лежал сложенный в несколько раз лист бумаги, на котором красовались ровные строчки дат и имен, а также названий, по которым теперь необходимо найти банковские выписки о переводах. А по прибытию обратно в Ларт - нанять адвоката и финансиста и подать в суд. А далее останется лишь ждать того момента, когда суд вынесет приговор Гавриилу Факсу. И хоть и на словах все звучит довольно просто, работы еще предстоит много. Весь поиск необходимых бумаг, а затем еще судебное разбирательство, что займет скорее всего не один месяц. Но все же я уверена, что оно того стоит. Ведь одной своей помощью я делаю два добрых дела.
От вокзала, на наемном экипаже мы приехали в одну из дорогих гостиниц, что занимали практически все побережье. Но на этом месте нам предстояло расстаться.
- И куда ты? - удивился Уильям, когда я отказалась покидать карету.
- Прости, но я забронировала себе номер в другой гостинице, да и в случае чего корреспонденция мне будет приходить именно на тот адрес. Так что я не могу здесь остаться.
- Я могу послать Байта с запиской, так что все письма тебе будут приносить сюда.
- не стоит так всех утруждать. Тем более что большую часть, из того что я могла сделать, я уже сделала. А с остальным ты справишься и сам. Тебе всего то нужно попасть в архив. Так что я здесь так, на подхвате. Вдруг еще что то вылезет, с чем нужно будет помочь. Поэтому думаю мне не совсем обязательно сидеть в соседнем номере.
Я видела в его глазах всю эту внутреннюю борьбу, прежде чем он согласился с моими доводами и все же отпустил меня, но все же отправил со мной Байта, для того чтобы тот узнал где именно я поселилась, так сказать, чтобы знать где меня можно искать. Я была не против, так как мне действительно было не все равно, на всю эту ситуацию. И я была сильно заинтересована в том, чтобы Уильяму удалось добыть все нужные материалы.
Но и сидеть в ожидании его возвращений я не собиралась. Все же я имею право на отдых. Как никак мы в курортном городе.
Поэтому как только я заселилась в номер, то не стала сидеть сложа руки, а первым делом направилась в сторону пляжа. Хоть сейчас и была середина весны, и для купания было ещё слишком рано, но подышать морским воздухом и полюбоваться волнами - никто не запрещал. Мне нравятся морские пейзажи. И возможно, когда я таки окончательно решу что делать с Домом, то куплю домик в каком то приморском городе и буду спокойно проживать старость. Но это явно будет не сейчас.
За размышлениями о возможном будущем, я добралась до одного из городских пляжей. На нем было пустынно, лишь чайки толпились на влажном песке. Шум волн успокаивал, сильный ветер играл с подолом платья, пытаясь его приподнять чтобы заглянуть под юбки. Шляпку пришлось снять, так как из- за ветра прическа растрепалась, а все шпильки, что удерживали головной убор сорвались. Но несмотря на неудобства, Мириам не уходила, а наоборот, все приближалась и приближалась к то влажной полосе, на которую то и дело накатывали пенные волны.
Когда то давно, когда она была еще совсем юной, они с матерью впервые посетили Садр, самый большой приморский город. Здесь находилось самое большое количество рыболовных фабрик. А благодаря заливу и бухте, здесь часто останавливались торговые корабли и деньги стекались отовсюду в этот городок. Все улочки были холмистые, поэтому большинство гостиниц и всех общественных мест находятся именно внизу, у береговой линии, дабы гостям было удобно. А вот уже чем выше на холм, тем больше простых домиков местных жителей можно встретить. В тот самый первый визит этого города, Мириам и ее мать поселились в одном из таких домиков, что снял для них отец, и каждый день им приходилось сперва долго спускаться, а затем ещё дольше подниматься. Поэтому на многие годы это отбило желание приезжать сюда. И только с годами, когда она начала самостоятельно планировать свой отпуск, она снова стала посещать Садр и заново полюбила море. Эти виды и солоноватый свежий воздух, дарил ей особое чувство свободы, которое ее покидало всякий раз, как она находилась в Ларте. Нет, столица была несомненно прекрасна. Но те детские страхи, что пришлось пережить ей и ее родным, все ещё находилось в ее сознании и всякий раз, когда она находилась в значимых местах из своих воспоминаний, она раз за разом переживала все те события, что были с ними связаны. особенно пугал становилось грустно при взгляд на родное, некогда, поместье. Которым теперь, к слову, владел сам Гавриил Факс. Многие могли бы назвать такой поворот судьбы случайностью, но Мириам уже давно не маленькая девочка и прекрасно знает, что никакое это не совпадение, а просто окончательное унижение всего ее рода, которые столетиями проживали в тех стенах. А теперь осталась лишь одна Мириам Ластли. Да и то, она уже давно научилась не произносить свою фамилию вслух при те, кто в ее прошлой жизни так или иначе, был связан с ее семейством или просто был с ними отдаленно знаком. Так что при безысходных вариантах, Мириам прикрывалась фамильным именем ее матери, Брут.