— Кто там?
Из-за двери отозвался голос, заставивший сердце Исмайги прыгнуть, упасть и забиться с бешеной силой.
— Рома! Это я, Люся. Открой, пожалуйста.
Исмайга был готов к смерти, но услышать голос жены, давно исчезнувшей из его жизни, был не готов. Его ладони вспотели, и он резко спросил:
— Чего надо?
— Рома, — мягко, но настойчиво повторил просьбу голос, — открой. Мне с тобой поговорить нужно.
— О чем нам говорить? По-моему, мы все давно друг другу сказали! Что еще?
Сердце Исмайги не переставало биться, в глазах закружились золотые мошки: «Зачем она пришла? И как ей удалось узнать этот адрес? Значит, искала. Зачем?»
— Рома, — в голосе слышалась мольба. — Пожалуйста.
Исмайга открыл дверь.
Люся практически не изменилась, только немного похудела и осветлила волосы. Она была все так же красива. У Исмайги заныло сердце: похоже, он ее по-прежнему любил, хотя пять лет одинокой жизни заглушили это чувство, позволив спокойно жить, полагая, что оно безвозвратно ушло.
— Можно мне войти? — тихо спросила Люся.
Исмайга молча посторонился. Люся прошла в коридор и робко добавила:
— Мне действительно нужно с тобой поговорить.
— Проходи, — Исмайга жестом пригласил пройти бывшую жену в комнату.
Люся прошла и осмотрелась.
— Вот как ты живешь, — удивилась Люся.
— Как? — мрачно спросил Исмайга. Он был крайне удивлен своему волнению и старался никоим образом не проявить его.
Люся растерянно пожала плечами:
— Скромно.
— Не жалуюсь, — все так же недружелюбно сказал Исмайга и спросил: — Что тебе нужно?
— Может, давай присядем, — предложила Люся и осеклась, поняв, что сказала глупость — кроме шкафов, в комнате не было мебели.
— Давай присядем, — Исмайга уселся на циновку в позу лотоса.
Люся после некоторых колебаний расположилась рядом, поджав ноги под себя.
— Да. Не очень удобно. Ты, я вижу, ведешь спартанский образ жизни.
— Тебя это не касается. Как ты нашла меня?
— Это длинная история.
— Длинных историй не надо. Давай перейдем к сути.
— Хорошо, — покорно согласилась Люся. — Я тебя нашла, потому что…
Люся замолчала.
— Ну? — поторопил Исмайга. — Говори!
— В общем, даже не знаю, как начать…
— Начни с конца.
— Если с конца, то у тебя есть сын.
— Что? — Исмайга вскочил с циновки. — Что ты говоришь?! Какой сын? Откуда ему взяться? Я тебя пять лет не видел!
— Ну ты же просил с конца! — в волнении крикнула Люся. — Да, сын! Когда я уходила от тебя, уже знала, что беременна. Но думала, что это не твой ребенок. Да, я виновата перед тобой. Но уж так получилось. Все в жизни когда-нибудь ошибаются. Я раскаиваюсь. И поэтому здесь. Я исправляю свою ошибку.
Исмайга молчал, и Люся, стараясь говорить быстро, продолжила:
— Мне сложно сейчас оправдываться. Может, это была любовь. А может, и не любовь вовсе, а желание жить красиво, не нуждаясь ни в чем, может, желание реализоваться в творчестве, — она пожала плечами. — Когда есть деньги, очень просто реализоваться.
— Ну, и реализовалась? — мрачно спросил Исмайга.
— Нет. Родился Мишутка, и мои мысли были заняты только им.
— Понятно, — Исмайга исподлобья поглядел на бывшую жену. — Что случилось дальше? Тебя бросил муж, и ты нашла меня, чтобы рассказать эту сказочку?
— Нет, он меня не бросал.
— Значит, просто выгнал?
— Нет. Он умер.
— Еще лучше, — кивнул Исмайга без тени сочувствия. — Он, оказывается, умер. Теперь кому-то нужно кормить тебя и ребенка. И ты решила, что это буду делать я. Ну да! Я ведь известный дурачок! Пока я пахал день и ночь, ты наставляла мне рога. Упорхнула с толстосумом, а теперь что-то не срослось. Да? Я не верю ни одному твоему слову. Сейчас ты сообщишь, что я задолжал тебе алименты за пять лет? А вот тут ты просчиталась! Я безработный. И денег у меня нет. Так что все эти твои стенания бессмысленны. Вот так-то, дорогая! И ни один суд не заставит меня признать отцовство. Так что ты зря ко мне пришла. Это была плохая идея.
— Нет же! Кормить меня не надо. Я единственная наследница моего умершего мужа. У него больше нет родственников. У меня есть деньги. Много денег! Нам с Мишуткой не нужны деньги!
Исмайга растерялся. Он непонимающе посмотрел на Люсю, в глазах которой застыли слезы.
— Тогда что же тебе нужно?
— Мишутке нужен отец. Родной отец. Понимаешь?
— А почему ты решила, что я его отец? Ты же сама говорила, что была уверена в обратном. И что же случилось?