Тут наш флегматик Антон и то не выдержал, забеспокоился.
- Да это что же, ребята, такое? - взмолился он. - Ведь он, щучий сын, нам сазанов по всему Дону всполошит!
Но отмель кончилась, и пошло глубокое место под яром, заросшим сверху малиной и ежевикой. Кубре нашему на яр, понятно, не выбраться было, и мы долго слушали, как он плыл за нами, тяжко пыхтя и сопя, еле-еле двигая лапами и, как видно выбиваясь из сил.
И мы тогда не выдержали.
- Пропадет щенчишка ни за грош! - угрюмо сказал Васька, но в голосе его слышалось восхищение непоколебимой собачьей верностью. - Подплывай к нему, Щукарь!
Антошка послушно повернул лодку, а Сенька стал светить электрическим фонариком. Мы еле-еле успели. Когда Васька Таратута протянул к щенку руку, тот уже безмолвно опускался на дно. Васька едва успел схватить его за намокшую шерсть, поднял и положил на дно лодки у своих ног. Щенка била крупная дрожь: он немало времени, пробыл в воде, а донская вода в это время холодна!
Не сговариваясь с Васькой, мы одновременно скинули с себя куртки и набросили на Кубрю. Васька сменил Антошку на веслах, и мы поплыли дальше. Мы плыли по таинственно темной воде среди чернеющих берегов, и мне вспомнилось, как Гек Финн с негром Джимом так же плыли по ночам на плоту по широкой Миссисипи и так же под ними плескалась вода и вдали чернели берега, только не было с ними глупого, привязчивого щенка.
- Боюсь я моря, ребята, - тихо сказал вдруг Щукарь.
Я не понял.
- Боишься по морю плавать? - спросил я.
- Нет, не то, - ответил Антошка. - Сейчас Дон кормит рыбой всю нашу семью, шестеро душ, а как в Цимлянском море придется рыбалить и будет ли удача - не знаю...
- Ничего, приспособишься, - утешил его Васька. - Рыбак ты способный, головастый, быть того не может, чтобы ты в море не научился ловить. Не горюй раньше времени. Как говорится, будет день, будет и хлеб.
Антошка задумчиво покачал головой.
Но вот большим черным горбом показался посреди реки Верблюжий. Мы причалили в укромном заливчике, постоянном месте наших остановок. Чтобы не напугать осторожных сазанов, мы обычно устраиваем лагерь в ложбинке за береговой чашей.
Перенести туда наш багаж и насобирать хворосту для костра было делом недолгим. Тем временем Кубря лежал на берегу под куртками и грелся, обсыхая.
Мы втроем, Антошка, Васька и я, собрались ставить за островом, в глубоком заливе, жерлицы. Сенька Ращупкин остался разводить костер и варить кашу.
Но лишь только мы отчалили от берега, как Кубря выюркнул из-под курток и стремглав плюхнулся в воду.
- Да что же это за щенчишка такой распроотчаянный! - ошеломлешю крикнул Васька, выловил Кубрю из воды и передал его с рук на руки Сеньке.
- Всех сазанов разгонит! Ты держи его, Сенька, пока мы завернемся за остров, а когда станешь разводить костер, привяжи к дереву.
Сенька, опасливо поглядывая на Кубрю, взял его на руки и сел на пенек, а мы снова отплыли. Но не успел Антошка три раза махнуть веслами, как Кубря разразился отчаянно жалобным воем такой высоты и силы, что у нас заверещало в ушах.
Щукарь выпустил весла.
- Ну, балабоны, - растерянно обратился он к нам с Васькой, - это вы виноваты, теперь, как хотите, так и унимайте своего приятеля.
Васька Таратута догадался.
- Щенок Сеньку совсем не знает, - сказал он. - Придется тебе с ним остаться. Челнок!
Я вылез и взял у Сеньки щенка, он сразу умолк и радостно завилял хвостом.
Дальше у нас с ним дело пошло как по маслу. Куда бы я ни пошел, Кубря весело переваливался за мной, и морда его, с поднятым левым ухом и опущенным правым, выражала полное удовольствие.
Когда вернулись ребята, расставив десяток жерлиц в заливе, каша была почти готова. Развалившись около пылавшего костра в светлом кругу, за которым стеной стояла ночь, мы строили догадки о нашем будущем улове.
- Ветерок тянет с юга, сазан должен брать, - говорил Антошка.
Мы лежали и радовались, так как во всем, что касается рыбалки, Щукарь у нас великий авторитет.
Каша оказалась на свежем воздухе такой вкусной, что мы ее съели мигом. Чай не захотели кипятить и напились донской воды.
- Ну теперь часика четыре можно всхрапнуть, - заявил Васька, протягиваясь во весь свой большой рост.
- Спите, - согласился Щукарь, - а я пойду прикормку разбросаю, да донки поставлю.
- Ишь ты, какой хитрый! - встрепенулся Васька. - Если ты будешь, так я тоже поставлю.
- Пожалуйста! Идем, я тебе хорошие места покажу.
Взяв фонарик, они пошли к берегу, а мы стали устраиваться на ночлег. Я и Сенька не такие уж азартные рыбаки, мы решили, что хватит с нас и завтрашнего утра - все равно Щукарь чем свет разбудит. А Васька - рыболов хоть и азартный, но не слишком толковый, у него если что и получается, то лишь под Антошкиным руководством: Васька чересчур горяч и всегда может наделать глупостей.