Да. конечно, разумно было бы поступить опять по цитате из Валентина Катаева. Но сталь и капрон нервов давно уже стали паклей, и, затрясшись, я проорал:
— Птитченко! Я смертельно устал от задергивающих табло, жуликоватости, неотесанности и самодурства. Я кефира хочу и плевать хочу!
По дороге домой я спросил сердечного друга Кудряшова:
— Как ты думаешь, в какой форме выразится гнев Птитченко на меня? Велит он сжечь мою машину или сгноить?
— Я бы распорядился сгноить, — ответил рачительный Кудряшов. — При сгнаивании получается больше продуктов вторичной полезности.
Машину я получил через полтора месяца. Сделали ее хорошо. За воротами станции я одевал машину в дефициты, спасенные от раскрадывания методом вывоза.
— Вот вы и отмучились. — сказал вышедший помахать мне рукой инженер-приемщик.
— Наполовину, — сказал я. пытаясь поставить на место бачок омывателя, но вместо кронштейна находя пустоту.
— Что такое? — встревожился мой приемщик. — Вы разве не увозили домой кронштейны?
— А разве и их надо было?
— Всенепременно! Судите сами: будь кронштейны обычными плоскими пластинами — тогда бы они не дефицит. А они — сложной конфигурации, буквой «Г».
— Сколько лет, сколько зим! — приветствовал меня инженер районного Госстраха Евлампиев. — Наверное, за страховым возмещением? Мол, прошло полгода, пора бы получить страховую сумму плюс за колесико? Так? И почти готово все, вы почти что в преддверии получения, вскорости сердечно поздравлю вас. Но хотелось бы еще один документ из ГАИ. Где было бы красноречиво написано: Моралевич не виноват, виноват Авдотьин.
— Да зачем вам такой документ? Вы все равно обязаны мне платить, прав я или виноват.
— Вон какой вы стали подкованный! Другие только после года беготни так подковываются, а вы за полгода. Но желательно все же документик из ГАИ.
Осточертев людям в ГАИ, я привез документик.
И теперь сошло на меня смирение. Я не получу ничего за колесико.
Да и в нем ли дело? Ведь даже если стадо коров забредает в реку — вода в реке теплей не становится.
Прошло полгода оголтелых мытарств, и страховка, хоть и в виде линяющей жар-птицы, все же далась мне в руки. Но: у вас был новенький автомобиль. Ремонт после тяжелой аварии никак его не украсил: там нарушены, отчего ослаблены и подвержены усиленной коррозии, заводские сварные швы, там истово приложена кувалда к кронштейну штанги поперечной устойчивости. Да и штангу эту, ввиду отсутствия новой на складах, выправляли отнюдь не игрой возле нее на арфе.
Словом, ВАШ АВТОМОБИЛЬ ПОТЕРЯЛ ЗНАЧИТЕЛЬНУЮ ЧАСТЬ ТОВАРНОЙ СТОИМОСТИ. ЕЕ СЛЕДУЕТ ВОЗМЕЩАТЬ ПОМИМО СТРАХОВКИ. ПОЭТОМУ. ЕСЛИ НЕТ ОТВЕТЧИКА. ЕСЛИ ВЫ САМИ, ПЕРЕПУТАВ РЫЧАГ СКОРОСТЕЙ С КОЛЕНОМ СИДЯЩЕЙ ПО ПРАВУЮ РУКУ ОТ ВОДИТЕЛЯ ГРАЖДАНКИ, ПЫТАЛИСЬ ПЕРЕКЛЮЧАТЬ КОЛЕНО. ОТЧЕГО НА ВСЕМ ХОДУ СВЕРЗИЛИСЬ С БУГРА-ПЛАТИТЬ ЗА УТЕРЮ ТОВАРНОЙ СТОИМОСТИ, ПОМИМО СТРАХОВКИ. ДОЛЖЕН ТОЖЕ ГОССТРАХ. НО ЕСЛИ ЕСТЬ ОТВЕТЧИК, В ДАННОМ СЛУЧАЕ АВДОТЬИН, — ЗА УТРАТУ ТОВАРНОЙ СТОИМОСТИ ПО СУДУ ДОЛЖЕН ПЛАТИТЬ ОТВЕТЧИК.
Заявление в суд по надлежащей форме мне сочинили в юрконсультации у Савеловского вокзала.
В ЮРИДИЧЕСКОЙ КОНСУЛЬТАЦИИ ВЫ ПОКАЗЫВАЕТЕ ДОКУМЕНТ КОНСОТДЕЛА, НА КАКУЮ СУММУ ВАМИ ПОТЕРЯНА ТОВАРНАЯ СТОИМОСТЬ. В СООТВЕТСТВИИ С ЭТОЙ СУММОЙ ВАМ НАЧИСЛЯЮТ СУДЕБНУЮ ПОШЛИНУ. ПОШЛИНУ НАДО ВНЕСТИ В СБЕРКАССУ И ПРЕДЬЯВИТЬ СУДУ КВИТАНЦИЮ. УТОЧНИМ: НЕЛЬЗЯ СОВАТЬСЯ АБО В КАКУЮ СБЕРКАССУ. ПЛАТИТЬ НАДЛЕЖИТ ТОЛЬКО В СБЕРКАССАХ ТОГО РАЙОНА, ГДЕ РАСПОЛОЖЕН СУД.
Помните также: ЗАЯВЛЕНИЕ В СУД СДАЕТСЯ В ТРЕХ ЭКЗЕМПЛЯРАХ. Сдав по незнанию два, автор, подвывая от спешки, летал домой допечатывать третье.
И промозглым, туманным утром, когда люди сморкаются дальше, чем видят, автор подъехал к райсуду, надеясь быть тут первым. Увы! Под закрытыми дверями судебного здания гуртовалось уже много публики, и что удивительно — только женщины. Они бродили под дождем по раскисшей почве.
— Гражданки! — позвал автор. — Пятеро! Влезайте в машину, будем ожидать в тепле.
— Пошел к черту, радетель, — отозвались гражданки, такой резкостью в немалой степени озадачив автора.
Но вскоре открылись двери судебного здания и, дожидаясь своей очереди в приемной молодого судьи по фамилии Буслаев-Басс, раскусил автор секрет нелюбезности гражданок: все они пришли оформлять разводы. И середь странных разговоров о классификации синяков под глазами: нет, голубушка, это у вас всего только бланш, а бланш — он еще далеко не фингал или фонарь; среди фраз о том, что самой приязненной формой обращения такого-то мужа к жене является: «Ну ты. королева глистов!» — под открыто неприязненными взорами едва дождался автор очереди и юркнул в кабинет судьи.
Тут решилось все в три минуты. Листанув документы, судья Буслаев-Басс сказал:
— Бумаги в идеальном порядке, вы свободны. Через месяц рассмотрим дело.
— Мне ждать повестки?
— ПОВЕСТКУ ОТПРАВИМ, НО МОЖЕТЕ ПОБЕРЕЧЬ СВОЕ ВРЕМЯ, В СУД НЕ ПРИХОДИТЬ. ДОКУМЕНТЫ ВАШИ БЕССПОРНЫ, В БЕССПОРНОМ ПОРЯДКЕ И ВЗЫЩЕМ.
«Как тут все человечно и просто — думал автор, покидая судебное здание. — Как здраво и четко».
И не подвел суд, сообщив через месяц: дело рассмотрено, езжайте в автобазу получать свои денежки.
Однако: С ОТВЕТЧИКА ПО ПРОСТОЙ СХЕМЕ. ИЗ РУК В РУКИ, ВАМ ДЕНЬГИ НЕ ПОЛУЧИТЬ. ПЕРСОНАЛЬНЫЙ ОТВЕТЧИК ДОЛЖЕН СДАТЬ ДЕНЬГИ В БУХГАЛТЕРИЮ СВОЕГО ПРЕДПРИЯТИЯ, БУХГАЛТЕРИЯ ИХ ОПРИХОДУЕТ, РУКОВОДИТЕЛЬ ПРЕДПРИЯТИЯ ЗАВИЗИРУЕТ — И ЛИШЬ ТОГДА НАСТАЕТ ПОЛУЧЕНИЕ, НО НЕ В КАССЕ ПРЕДПРИЯТИЯ, А ПО ПОЧТЕ. ПРИЧЕМ. КАК ПОДСКАЗЫВАЕТ ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ И ЗАКОННОСТЬ, ПОЧТОВЫЕ НЕМАЛЫЕ РАСХОДЫ ДОЛЖНЫ ОТНОСИТЬСЯ ЗА СЧЕТ ОТВЕТЧИКА. НО ИЗ МСТИТЕЛЬНОСТИ ОТВЕТЧИК НИКОГДА ЭТОГО НЕ СОБЛЮДАЕТ.
И в десятый, не менее, раз я приехал на автобазу Авдотьина. К юрисконсульту автобазы. В годовщину со дня аварии.
— Слушайте, — сказал я, — не пора ли платить? По суду, в бесспорном порядке! И НЕ ДЕЛАЙТЕ ВИДА, ЧТО НЕ ПОЛУЧИЛИ СУДЕБНОГО РЕШЕНИЯ. ОНО ДАВНЫМ-ДАВНО У ВАС, СУД ВРУЧАЕТ ЕГО ПОД РАСПИСКУ.
— Это чего такое платить? — заершился юрисконсульт Ишуин. — Ведь страховку вы получили? Получили. Так за что еще денег хотите? За какую такую товарную стоимость? Знхть не знаю. По какому такому суду?
— Вы правда юрисконсульт с полагающимся высшим образованием? А то складывается впечатление, что вы закончили юридический техникум, да и то заочно. Если вы принимаете меня за дурака, то последний раз меня назвали дураком в 1944 году — соученица по второму классу. И с той поры называли как угодно, но только не дураком.
— А вот я погляжу, — закапризничал юрисконсульт Ишуин. — получали ли мы повестку на явку в суд. Был ли я в том суде. Если без меня слушали, то и решение недействительно.
Тогда я спросил Ишуина, когда у него день рождения. Я обещал подарить ему полный свод законов СССР, которые он не знает, ХОТЯ НЕЗНАНИЕ ЗАКОНА НЕ ОСВОБОЖДАЕТ ОТ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА ЕГО НАРУШЕНИЕ.
— Вон как навострились — формулировками крыть, — сказал неприязненно юрисконсульт. И в момент нашел решение суда, и вспомнил, что такое выплаты за утерю товарной стоимости, и что должен платить ответчик.
Но опять покатились недели, а деньги не поступали. То ревизия в бухгалтерии автобазы, то сдается отчет, то нет юрисконсульта Ишуина, а без него концы не найти, то мыши потратили визировочный директорский карандаш.
В близком к истерике состоянии автор снова посетил райсуд, сказав судье Буслаеву-Басс:
— Вы приняли решение, так проследите за его исполнением. Автобаза нагло жульничает и не хочет платить. Пора бы и применить к ней власть. Пусть поедет в автобазу судебный исполнитель. Хватит вилять!
— Да зачем исполнитель? — всплеснул руками судья. — Ваше дело правое, а исполнителей у нас недостаточно. Так что жмите сильнее сами на окаянную автобазу.
И еще месяц я жал на автобазу звонками, приездами и смутными выкриками, что пожалуюсь ВПЛОТЬ ДО. Я их пересилил. Издавая зубами тормозные скрипы, за мой, конечно же, счет (из мстительности) они перевели мне деньги. Так закончились полгода, проведенные в аду, плюс восемь месяцев в его преддверии.