— Проверь её, — я кивнул на девушку. – Она... в огне... или так и должно быть?
Штиль нахмурился. Девушка утробно замычала.
— Чего это она мычит? – Шторм шарахнулся так рьяно, что в песок ухнул задом. Вытаращился как на диковинную вещицу.
— Не знаю, — буркнул я с большим неудовольствием. – Смотри давай! – пихнул Штиля ближе к человечке. Брат чуть помялся рядом и всё же склонился. Ладонь на лоб:
— У неё жар, — секундой позже. – Люди — теплокровные, — изрёк мрачно, — но не настолько. – Выпрямился, руки в боки: — Она может сгореть, если не лечить...
— Так лечи, — я пожал плечами.
Шторм уже забыл о страхе и опять вертелся возле самки.
— А может не надо? – ворчливое послышалось, когда он, сделав несколько попыток растормошить, лишь уронил девушку в песок. Она странно дёрнулась, словно спазмы скрутили тело, и вновь застонала, только теперь со скрежетом зубов. Жуткий звук. Мне не понравился, поэтому я лёгким толчком отправил к ней Штиля:
— Лечи!
— Отец узнает, — проворчал младший. Я лишь мотнул головой:
— Меньше говори, больше делай. Если отец узнает...
— Узнает, — категорично кивнул Шторм, и его пришлось отправить прочь, к воде... и придав ускорения. – Не приближайся к ней! – напоследок ему велел, погрозив пальцем.
Средний — хороший малый. И я точно был уверен, что он никому ничего не скажет и сейчас себя вёл дикарём только потому, что я и правда перешёл границу разумного. Да и на нашем острове НИКОГДА не было людей. А тут ещё и самка молодая, готовая к деторождению.
— В общем, с Валом я сам поговорю, — заверил младшего. – Только вылечи её.
Брат нехотя мотнул головой и взялся за дело. Ползал около, то глаза смотрел, то дыхание слушал, конечности поднимал, опускал...
— Слушай, а сколько она у тебя?
— Со шторма.
— Значит правда, — заключил себе под нос, и чуть громче: — Два дня... А ты её кормил?
— Рыбу давал... Визжала... не ела.
— Она хоть пила?
— Вот этого не знаю... – почесал затылок, разглядывая тело девушки на песке. — Она вообще странно себя вела. От воды шарахалась, на стены бросалась...
— В пещере держал? – вскинул брови Штиль.
— Не был уверен, что выживет, поэтому сначала туда забросил. Не мог же я её сразу сюда...
— Почему? – изумился брат. – Ты и без того правила нарушил. Что уже теперь?
— Не умничай, — отрезал мрачно я. — Хотел убедиться, что она...
— Понравилась, — убил прямой младший.
— Нет, — упрямо буркнул я.
— Угу, поэтому не дал утонуть, — хмыкнул брат и выпрямился. – Дело конечно твоё, но не забывай: люди — враги. Мы с ними не имеем дел.
— Да-да, — угрюмо кивнул я. – Так она умирает?
– У неё обезвоживание... И много... – запнулся: — синяков, ушибов, царапин. Ты её бил? — Огорошил вопросом.
— Нет! – я даже руки развёл. – Она... падала со скалы, пока лезла наверх.
— Да ну? – съехались брови на лбу у брата. С недоверием покосился на самку. – Предпочла ползти, а не плыть?
— Вот и я о чём, — нехотя подтвердил, — странная... Так её можно спасти?
— Это не так просто, — проворчал Штиль. – Нужно унести её с берега. Желательно оборудовать место. Закрытое от ветра и дождя...
— В лагерь нельзя, — задумчиво прикидывал, куда бы её спрятать. Перебирал варианты, пока не зацепился за: — В ритуальную пещеру...
— Шутишь? – уставился с недоверием Штиль.
— Там несколько зал. И если такое укрытие пойдёт, почему бы и нет?
— Потому что в ту пещеру просто так никто не ходит! – сообщил очевидное и весьма колюче брат. – Это священное место...
— Это моя пещера! – сухо напомнил я ему. – И если захочу, могу её затопить, разрушить...
— Да-да, — кивнул насмешливо Штиль, — моя игрушка, пожелаю – сломаю, — отмахнулся безнадёжно, зашагав в сторону воды.
— Ты куда?
— За лекарствами, — брякнул брат, даже не обернувшись. – Болтовнёй хворь не лечат, — прикрикнул едко. – А ты пока её оттащи к себе в логово, — это прозвучало с издёвкой.
Мысль была неправильной, а вот Штиль прав! Но в груди свирепо сердце билось. Тоскливо и напугано одновременно, а в животе холод расползался.
Молоденькая самка показала удивительную жажду выжить. Выбралась из пещеры, даже прошла далеко... Борьба, достойная уважения. Жаль будет потерять ценный экземпляр для изучения, отдав хвори. В этом человечки — слабые создания. К ним липли сотни вирусов и болячек. Любая непогода их быстро одолевала...
Помялся немного, ещё утопая в сомнениях. Сглотнул пересохшим горлом, покосился на тёмные воды Океании и подхватил самку на руки.