Другой продолжал радостно жевать.
— С горячей водой вкуснее, — сказал Лэйрд, вытаскивая из другого кармана целую пригоршню брикетов. — Если у вас есть плита и кастрюля, я могу сварить для вас.
— У нас нет денег, — сказал оголодавший шахтер, вновь становясь подозрительным. — И мы не будем обменивать иридиевую глину класса А на миску супа...
— Ничего страшного, — заверил их Джимми Лэйрд. — Мне не нужны деньги. В любом случае, там, где я это нашел, есть еще.
Через некоторое время он сидел над большой кастрюлей горячего супа, а мимо него проходило бесконечное множество изможденных шахтеров с тарелками в руках. Его новые друзья, Элкинс и Троттер, успели разнести весть о том, что в городе праздник, по всей округе. После того, как кастрюля опустела и была вновь наполнена пять раз, поток голодающих иссяк. Затем Элкинс и Троттер рассказали своему благодетелю о сложившейся ситуации.
— Хэммондсвилль — непростой город, — сказал Троттер. — Металлургический завод принадлежит старику Дрейку. Ему принадлежат магазин, банк, все эти дома и стада животных. Неважно, что мы делаем, он всё равно получает свою долю. Но больше всего он обманывает нас на еде. Раз в год сюда приходит караван и пополняет государственные запасы еды, забирая слитки. Проблема в том, что они никогда не привозят достаточно еды, и она заканчивается до того, как появляется следующий караван. Здесь свою грязную игру начинает Дрейк. На складе мы платим фунт золота за унцию трефайнина, а когда дело доходит до покупки у Дрейка, то он заламывает цены до небес. Он говорит, что еды у него нет, до тех пор пока мы не начинаем голодать и соглашаться на его условия. Дрейк кормит нас и получает золото. Он уже очень много заработал таким способом.
— Он сволочь, — угрюмо добавил Элкинс. — Теперь ты знаешь, в каком тупике мы оказались. На площади для разгрузки каравана лежат кучи слитков золота и иридия, зато еды нет. И если то, что ты рассказал про «Пеликан», правда, то следующий караван может прийти только через несколько месяцев. Больница уже полная, есть даже очередь. Но и это не помогает. Я слышал, что у них тоже практически не осталось концентратов.
— Мне кажется, — сказал Джимми Лэйрд, опустошая карманы, — что это неправильно. Возьмите. Я вернусь и принесу еще.
Настала его очередь рассказать свою историю. Он рассказал о крушении корабля, о золотой жиле и о том, что делали капитан и команда. Троттер засмеялся.
— Я знаю эту жилу. Она хорошая, но лежит слишком далеко. К тому же, поднять гиппо выше зоны леса невозможно. Было бы гораздо умнее, если бы твоя команда собрала весь груз пищевых брикетов и спустилась с ними сюда. В сложившихся обстоятельствах они получили бы все золото и платину в этом городе. Ты поступил правильнее, чем все они вместе взятые. Тот, кто сможет начать производство еды на этой планете, получит огромный бонус.
Лэйрд подробно описал свою находку.
— Дай подумать, — сказал Элкинс, изучая потолок.
Утолив голод, он чувствовал себя намного лучше.
— Это Долина Голода — пласты там лежат во всех направлениях, — продолжал он. — Один удар, и его больше нет. Многие из наших лишились там всего. Ты продолжа
ешь бурить новые шахты, но даже так девять из десяти раз ты не получаешь ничего.
— Подожди, — сказал Троттер. — Эта порода растворяется в воде. Нам нужны лишь буровая установка, вспомогательный котел и трубы. Проложить трубы, запустить пар в одну из них, а из другой потечет суп. Осушить пар в конденсаторе — и вот тебе концентрат. Мне кажется, у него отличная идея.
Они немного поговорили о том, как воплотить эту идею в жизнь. На поиск помощников много времени не понадобилось. Десятки шахтеров, благодарных за освобождение от оков Дрейка, приходили и предлагали свое оборудование. Удалось даже найти несколько гиппоцерасов, которые находились в частной собственности. Затем, по наставлению Элкинса и Троттера, Лэйрд отправился в местную регистратуру и подал заявку. После этого снарядили экспедицию и отправились в путь.
Удивительно, на что способен энтузиазм. Через десять дней Долина Голода превратилась в муравейник. Люди, которые были готовы работать только за еду, сотворили чудо. В долине пыхтели два вспомогательных котла, подпитываемые дровами, которые собирали добровольцы. Самоназначенные эксперты Лэйрда определили, что слой породы, который нашел повар, уходит вертикально вниз. Из четырех труб, проложенных по ходу отложений, вытекал густой суп. Трубы проходили над сушилками, а полученную конденсированную массу рабочие резали на квадраты и упаковывали. Несколько терпеливых медленных гиппоцерасов,
похожих на свиней, всегда были неподалеку. Их нагружали сотнями фунтов ценного груза и отправляли в нижнюю долину.
— Старик Дрейк очень расстроится, — ухмылялся Троттер. — В этом году он не заработал ни одной нечестной копейки. Но будь осторожен, парень. Он ведет грязную игру.
Джимми Лэйрд улыбнулся в ответ и указал на новенькую вывеску, которую установил один из его почитателей. Вывеска гласила: «Изумительная супная Лэйрда — вход воспрещен!»
— Если старый пират будет очень зол, то это тебе не поможет, дружок. Он опасен.
Лэйрд понял, что это было чистой правдой, когда отправился в Хэммондсвилль. Он только вышел со склада, где ему сообщили, что запас еды был восстановлен.
— Еды больше, чем достаточно, — сказал химик, заведующий складом. — Мы исследовали ее. В ней есть всё — все известные витамины, а калорий столько, что хватит и слону. Мы будем принимать всё, что ты пришлешь по обычной цене. Космопорт Венеры и другие города тоже могут пользоваться едой, а это значит, что мы можем получить некоторые предметы роскоши с Земли.
Это обнадеживало, но, когда Джонни Лэйрд вышел со склада и был остановлен полицейским, у него появилось неприятное предчувствие.
— Тебя зовут Лэйрд? — спросил мужчина.
У него было мрачное лицо с голубыми глазами, железным взглядом и челюстью, словно выплавленной из стали. Лэйрд подтвердил, что его зовут именно так.
— О’кей. У нас для тебя есть чистое местечко в кутузке. Пойдем.
Лэйрд посмотрел на шесть футов мышечной массы, на кулаки, похожие на два молота, на огнемет, висящий на поясе, и на скучающие безжалостные глаза.
— Да, сэр, — сказал он.
И пошел вперед. Он чувствовал себя неполноценным, как это всегда бывало, когда он встречался с жестокими, сильными типами. Он вздохнул, но сделать ничего не мог. Только идти следом.
Вскоре он узнал, что мистер Дрейк уже ждал его в местном полицейском участке. Это был худой хитрый старик с блестящими глазами, разделенными острым носом.
— Записывайте, — прохрипел он служащему. — Незаконное проникновение, разработка шахты без лицензии, использование рабочей силы без выплаты заработной платы. Я требую награду в соответствии со статьей 456 Горнодобывающего Статута, который позволяет мне получить одну треть от стоимости всей конфискованной собственности, на которую я указал.
— Все записано, сэр, — сказал служащий. — Офицер, заприте Лэйрда в камере 21.
Джимми Лэйрд упал духом. Ему постоянно не везло. Он читал эти законы и знал, что попался. Чтобы официально иметь право владения шахтой на Венере, вначале необходимо было зарегистрироваться в иммиграционной службе в космопорте Венеры, заплатить подушный налог и получить лицензию. Наказанием за несоблюдение этих правил являлась конфискация шахты, большой штраф и депортация. Если ты не мог заплатить штраф, то тебя практически отдавали в рабство тому жителю Венеры, который готов был заплатить этот штраф за тебя. Это означало, что он, скорее всего, станет вассалом Дрейка.
Джимми Лэйрд проторчал в этой тюрьме почти месяц наедине со своими мрачными мыслями. Затем настал день, когда он услышал в коридоре шаги охранника, который велел ему выходить. Вот-вот должен был начаться суд.
Зал суда был набит до отказа. Позже Лэйрд узнал, что ввиду важности дела на этот суд был приглашен известный судья из космопорта Венеры, однако, когда он смотрел на судью и на скалящегося обвинителя, копошащегося в бумагах, Джимми не знал об этом. Поэтому он тихо сел на свое место обвиняемого и взглянул на толпу шахтеров, рассевшихся в зале. Он увидел Элкинса, Троттера и других знакомых. Элкинс встал и поднял над головой сцепленные руки, тем самым выразив Лэйрду свою дружбу. Затем Джимми решил выслушать свидетельства, которые доказывали его вину.