Даже сейчас демонстранты, которые вышли на улицы из-за очередной перепалки между шахтерами и солдатами, кричали под окнами о несправедливости и призывали остальных поддержать протест.
— Долой угнетателей!
— Больше никакой сверхурочной работы!
— Не дадим нежити загнать нас под землю!
— Мы больше не будем работать бесплатно!
Хоть большинство выражало протестующим свою симпатию, но работников госпиталя это касалось не всегда. Так, одна из медсестер полулюдок закрыла выходящее на площадь окно и недовольно обронила в сторону шахтеров пару фраз.
— … Нет бы у штаба бастовать, но куда там, нам же нужно больных будить. Пусть помучаются, а то им мало досталось. Черт-те что.
— Мисс, не могли бы вы вызвать врача?.. — раздалось с одной из коек.
— Извини, дорогой, но целителей не хватает. Большинство приставили к гвардии, а остальные заняты тяжелыми больными, — закрыв последнее окно, медсестра повернулась к бойцу с извиняющимся видом. — Я доложу им о… — но когда она опомнилась, то раскрыла рот от удивления. — О Богиня…
— Что?
— Я… я поверить не могу, что вы очнулись, — не теряя времени, девушка взяла в руки специальное устройство и начала сканировать тело бойца. — … Вас привезли сюда с серьезным повреждением кристалла. Сама госпожа Милия сказала, что вы уже не проснетесь.
— А что главнокомандующий делала здесь? Кх! — подняв свой торс, ударный вдруг схватился за грудь, после чего медсестра поспешила уложить его назад. — Ха-а…
— Вы с ума сошли⁈ От любого неверного движения ваш кристалл снова даст трещину! Насколько же некоторые переоценивают целительную силу свитков.
— Гха… у меня задание! Мне нужно вернуться к отряду-у…
— Нельзя, пока вы в таком состоянии! — боец вновь попытался подняться, но медсестра оказалась на удивление сильной. Все же тот факт, что она была получеловеком, давал о себе знать. — Хотя бы дождитесь своих братьев. Они знают, что вы здесь, и ждут внизу. Так что если вы хотите поговорить с ними, а не свалиться замертво, прошу, побудьте в палате!
То ли сила убеждения девушки, то ли сильная боль, но ударный оставил попытки подняться и уставился в потолок, продолжая издавать тяжелые вздохи.
— Ха-а-а… да пофиг. Лучше скажите, мисс. Раз меня сюда привезли, то остальной отряд смог уцелеть? Все вернулись с задания?
— Об этом мне ничего неизвестно, рядовой… — заглянув в висящую на кровати медкарту, медсестра прочла имя больного, — … Квот. Вас привезли трое. Думаю, они же и расскажут вам обо всем остальном. Теперь, пожалуйста, оставайтесь в постели. Мне нужно проверить других больных.
— … Как скажете.
Кивнув, девушка пошла в сторону выхода, напоследок дернув своими пушистыми ушами. Когда же она ушла, Квот остался наедине с собой, за исключением еще пятерых спящих ударных.
Лежа в кровати, он пытался привести мысли в порядок, но ничего не вышло. Даже сквозь закрытое окно в палату проникали крики бастующих, так что любому было бы сложно сосредоточиться. Тем не менее боец по какой-то причине совсем их не слышал.
Ведь стоило голосу медсестры стихнуть, как в ушах Квота появился нарастающий писк, постепенно вытеснивший все прочие звуки. И лишь этот писк вместе с невыносимой болью указывали бойцу на то, что он все еще жив.
Глава 24
«Неспокойный город, часть 1»
Услышав новости о Квоте, весь отряд, вернувшийся из Эс-Мады, отправился в госпиталь. Бойцы хотели увидеть и поддержать своего брата. И по непонятной причине Милия присоединилась к ним.
Конечно, отряд «Goose company» выделялся среди прочих, ведь был знаком с самими создателями, а их командир еще и лично знал многих генералов. Но даже Версу показалось странным, что самый главный член Отвергнутых после Сэдэо и Хитори самолично решил навестить одного из его людей.
В любом случае против он не был. Милия пользовалась уважением в армии, так что никто бы не отказался от встречи с ней. Но, как оказалось, генерал не просто хотела навестить Квота вместе со всеми. Поскольку она знала о том, что ждет этого бойца, то попросила Верса первой сообщить тому о его дальнейшей судьбе.
Ее просьба хоть и была необычной, но девушка объяснила, что о таком должен сообщать тот, кто непосредственно связан с лечением пациента. Ведь если у Квота появятся вопросы, то ни один ударный, пусть даже самый близкий, не сможет на них ответить. И раз именно свитки с заклинанием Милии использовали для лечения, да и сама генерал исцелила, возможно, больше любого врача гильдии, то никаких возражений вновь не последовало.
И сейчас девушка ожидала Квота в комнате отдыха, заблаговременно освобожденную от пациентов. Ей уже сообщили, что ударный очнулся, и теперь осталось лишь дождаться, пока лечащий врач не убедится в стабильности его кристалла жизни.
Через некоторое время в комнату постучали, и Милия оторвалась от наблюдения за происходящим на вечерней улице. Повернувшись ко входу, она увидела за открывшейся дверью медсестру, держащую инвалидную коляску, в которой и сидел Квот.
Пусть и одетый в больничный халат, но при виде главнокомандующего боец чуть было не вскочил. Однако медсестра успела придержать его, и Квот чуть притих.
— Спасибо, дорогуша, дальше я сама, — сказала Милия, показав девушке полулюдке слабую улыбку.
— Как угодно, госпожа. Рядовой, не сильно напрягайтесь, хорошо?
— Ага… Спасибо, мисс.
Кивнув, медсестра оставила коляску и вышла в коридор, закрыв за собой дверь. В итоге в комнате остались лишь Квот с Милией. И раз боец не знал, что стоит говорить, генерал решила начать первой.
— Прости, что пришлось вытащить тебя из палаты. Я хотела поговорить без посторонних ушей, а тревожить больных было бы некрасиво.
— Б-без проблем, госпожа Милия. Так чем… кхм. Чем обязан такой чести?
— Хотелось бы мне сказать, что я просто решила проведать больного, но это не так, — сложив руки вместе, девушка тяжело вздохнула. — В общем… твое лечение… оно не помогло.
— То есть?.. — Квот с явным удивлением посмотрел на Милию. — Кости плохо срослись? Немного больно, но это ведь поправимо, разве нет?
— … Нет. Твои кости срослись хорошо. Проблема в кристалле.
Лицо девушки по непонятной для Квота причине погрустнело. Но он и сам уже догадался, что раз речь зашла про кристалл жизни, то в этом нет ничего хорошего. Единственное, чего боец не знал, так это насколько все было плохо.
— Пуля, которой тебя подстрелили, сильно повредила оболочку кристалла, из-за чего тот стал быстро терять жизненную энергию. Твои братья успели наложить исцеляющую магию до того, как он полностью опустел, но необратимый процесс уже был запущен. Со временем кристалл начнет разрушаться, поскольку оставшейся жизненной энергии не хватит, чтобы его подпитывать. И когда это случится, восстановить его будет невозможно.
— Но… — не веря тому, что услышал, Квот откинулся на спинку кресла и несколько секунд смотрел в никуда. — А… это самое… а разве нельзя как-то восстановить эту энергию?
— В теле ударных нет подобного процесса. Любая исцеляющая магия позволяет лишь усилить регенерацию, однако это возможно только в том случае, если тело больного может регенерировать. Твои кости на это способны… но не жизненная энергия. Мне жаль.
В комнате повисло молчание. Квот пытался обмозговать слова генерала, и та не стала его торопить.
И все же он не мог примириться с этой новостью, пока Милия не ответит на самый главный вопрос.
— И сколько… мне осталось?
— Подобных случаев мы знаем довольно мало. Но исходя из увиденного… не больше двух месяцев.
— … Ха. Пха-ха-ха-ха-ха! — не сумев сдержать эмоций, Квот громко засмеялся, прикрыв глаза ладонью. — Ай-я. Ха-а… Знаете, госпожа. А мне всег-кх… всегда было интересно. Куда ударные попадают после смерти?
— …
— Люди и им подобные говорят про загробный мир. Мол, боги смотрят на их поступки и решают, куда и кого отправить. Но что насчет нас? Мы ведь даже не из этого мира. И есть ли у нас душа, раз, ха-ха-ха, мы уже мертвы?