«Кто это такой, Митька? Расскажи, кто такой!»
@@ Он сделает для тебя всё, что ты пожелаешь. Обман неизбежен. Он знает, как сделать так, чтобы ты улыбнулся. Он знает секрет твоей ложной эйфории. Он скользит по твоим мозгам и костям, оставляя ядовитый след. Его секрет происходит из места, где делают смерть.
«В городе многое изменилось. Сейчас трудно сказать наверняка. Ленинградские физики уточнили время солнечного затмения. Это семь часов пятнадцать минут. В это время, многие увидят ЕЕ космолет. Можно взять стеклышки такие, закопчённые. Но это не обязательно. Главное, чтобы помнить – ТАНЯ в космосе находится, думает о нас непрерывно. И вот еще – на улицах многие видят тигра, с него сыплется белый порошок. Если увидите, я так думаю, это кто-то прислал нам письмо счастья, благую весть вот такую, а скорее всего это ТАНЯ СВЕТЛОВА и была».
«Типа данет».
«Типа ужасно».
В открытые двери трамвая вошли Юлия и Катя. Они слегка покачивались, пристально смотрели друг на друга и держались за руки.
– Просьба садиться, – проговорил робот в водительской кабине.
– Присядем рядом, Юлия.
– Присядем рядом.
Плюшевый медведь уступил им место.
– А сегодня ты грустная. Ты всегда грустная. Грустная почему?
Юлия открыла глаза и увидела у себя в руках цветы.
– Я должна вспомнить. Мне кажется, я видела его совсем недавно.
– Ах, Юлия!
– Ах, Катя!
Они обнялись.
С некоторых пор каждый день и каждую ночь повторялось одно и то же. Ночью им снились красочные, калейдоскопические сны. Их содержание было бы трудно передать. Но, так или иначе, призрак рыжеволосой девушки присутствовал рядом и куда-то манил. Просыпаясь, они никогда не помнили, кем были совсем недавно (запрещенный клон-препарат, инв. номер ИФЧ при ВАХСП, Ленинград). Становилось ясно, что какой-то важный для них контакт больше не произойдет. Впрочем, это вряд ли их беспокоило. просыпаясь, они выбирались из бархатных одеял, одевались, пили чай и слушали «ПОЮЩИЕ СЕРДЕЧКИ». Выходить на улицу было опасно – они побаивались мистического тигра Пашу, который бродил по безлюдным улицам и тоскливо глядел на тёмные окна. На кисточках ушей животного выросли замысловатые грибочки, и каждый из них представлялся девчонкам как САША. Оставалось держаться друг за друга, находясь в безопасности.
Но когда передача заканчивалась и чей-то мягкий голос произносил «Не пропустите свой трамвай», уже ничто не могло их остановить. Через пять минут они в прихожей, они закрывают дверь, они спускаются по лестнице, заполненной причудливыми звуками.
Так случилось вчера, завтра и сегодня.
В любой из этих дней трамвай приходил без опозданий. Предупредительный водитель объявлял остановку и просил занять свободные места.
– Гляди-ка! А мне достался счастливый билет!
– О, Катя! И мне тоже!
– Специальный подарок от радио «ПОЮЩИЕ СЕРДЕЧКИ», – объявил водитель.
– Мои цифры сходятся – ты видишь? Это они.
– Кто они?
– Серые котики. Понимаешь? Это подарок. Это счастье. Это ТАНЯ, она думает о нас.
Юлия отвернулась к окошку. В фиолетовом тумане проступили контуры Центрального Городского Телеграфа. В считанные минуты огромное здание обрастало какой-то искрящейся радужной слизью.
– Хорошо ли ты помнишь её? – спросила вдруг Катя.
– Ну, ты же знаешь, мы почти незнакомы с ней были. Когда-то жили по соседству, на улице Космонавтов. В детстве. Играли с ней вместе иногда. Только игры у нас были не такие, как у всех.
– Мы играли с ней в роботов. Ходили по асфальту и изображали роботов, – горячо шепча, перебила её Катя.
– А мы брали её трехколесный велосипед и катились со скоростью пятьсот километров в час.
– Она добрая была.
– Очень, очень добрая. А сейчас говорят, что будто бы ведьма.
Нельзя сказать, что последнее замечание Юлии не произвело никакого эффекта на остальных пассажиров трамвая. Некоторые из плюшевых медвежат обеспокоенно засопели, и даже водитель трамвая прервал свой рассказ. Другие пассажиры также обеспокоенно смотрели на неё.
– Простите, – услышала она голос, ей смутно знакомый, – не могли ли мы с вами встречаться ранее в ИФЧ?
Тихий и вежливый голос попутчика медленно погружал Юлию в состояние весьма капитальной паники.
– У вас подавленный вид, – предположил голос.
– Меня подавляете вы, – отвечала Юлия. – Меня подавляет…
– КАТЯ, – сказала Юлия. – КАТЯ, я всё вспомнила. У тебя были большие заплаканные глаза.
У Кати были большие заплаканные глаза. Ещё больше, чем её огромная чашка со свежими новостями. Большое несчастье произошло: Саша отчего-то повесился. Катя встала и приглушила радио. В мутной пелене за окном шли нескончаемые дожди.
– Саша был замечательный. Если мы хотели с ним встретиться, я назначала ему свидание в телефонной будке на площади Хиросимы.
– Саша хотел стать космонавтом. Мечтал улететь к звездам.
– Да, – всхлипнула Катя.
Часы остановились. Юлия встала, чтобы их завести, но обнаружила, что на них нет стрелок.
– Большое несчастье. Это большое несчастье.
– Юлия! Юлия!
– Что?
– Зачем ты спишь?
– Нет. Я не сплю. Просто задумалась.
– Ты слышишь? Где-то стучит. На лестнице шаги. Сейчас сюда войдет человек. О да, я вижу его. Сделай вид, что мы незнакомы.
Вошел Петров, весь всклокоченный, красный как рак, с неприкуренной сигаретой, зажатой в зубах, вошёл Петров.
– Вы слышали? Что-то происходит. Какая-то фигня происходит. Какая-то фигня. За нами следят со спутника, с помощью специальных лучей.
– Какой ужас! – хором воскликнули Юлия и Катя.
– С нынешнего дня в городе объявлена психическая эпидемия. Ну, да это ничего. Это только подтверждает расчеты. Я установил параметры волн радио «ПОЮЩИЕ СЕРДЕЧКИ». Я должен был попасть сюда уже очень давно. Требуется понять, что именно здесь назревает.
– Мы слышали дурные новости про тебя. Мы оставались в полном сентябре.
– Слухи о человеке-листопаде подтверждаются. Так же, как и недавно, он сделался практически неуловим. Волноваться за меня запрещаю – это приказ. Сегодня ночью я вылетаю на спецвертолете.
– Контролёры! Контролёры! – пронесся по вагону шепот.
– Ваш билет; будьте добры, – обратился один из вошедших к Юлии.
– Вот он.
Хитро подмигнув, Контролер наклонился к девушке и прошептал:
– Твой билет несчастливый. Некоторые цифры не сошлись. Моему напарнику это не понравится. Самый злой Контролёр в нашем парке. С медведями какими-то водится. Только они не настоящие.
– Как это? Бархатные? – прошептала Юлия и увидела, что злой Контролёр пристально глядит на нее.
«Обшитые медведно», – передались ей чьи-то мысли, и с ними она поняла, куда пропадают из города мальчики от 13 до 17 лет. Где-то давно она читала, как при Иване Грозном осуждённого на казнь зашивали в медвежью шкуру. Затем травили собаками.
Ей стало нехорошо. Она попыталась встать, но Катя и Контролёр уже подхватили Юлию с двух сторон и заглядывали ей в глаза. Объятия были подозрительно надёжными.
– Катя, Катя, ты чего, Катя, ты с ними?
Увидеть то, что только что было Катей, было непереносимо. Юлия закричала.
Второй Контролёр спокойно достал рацию и отдал несколько неслышных команд. Со всех сторон Юлию обхватили плюшевые лапы.
Она почувствовала усталость. Страшную усталость. «Устала от жизни сей… Всегда плыла по течению…»
– Юлия, – сказал в голове голос Кати. – Всё будет хорошо. Ты просто не знаешь, какие они добрые.
– Сядь, – сказал генерал Андропов.
Петров сел.
– Пиши.
Петров взял карандаш.
– Что писать?
– Письмо счастья!
Петров в растерянности посмотрел на генерала.
– Да я и сам не понимаю! – отвечал тот. – Такова инструкция. Вот, читай сам. Вам, физикам, и разбираться.
Официальный отчет о психической эпидемии в Хабаровске выглядел полным бредом.
«…Фотографии, сделанные со спутника в ИК–спектре показывают, что в городе происходят массовые сборища людей, которые стоят и исполняют гимны, как бы обхватывая руками небеса. По городу беспрепятственно разгуливают дикие звери…»
«…Совершенно очевидно, что в городе действует религиозная секта. Согласно оперативным источникам, она называется «ПОЮЩИЕ СЕРДЕЧКИ». На данный момент секта прочно удерживает контроль над городом и его жителями и осуществляет широкомасштабный психотронный террор».