Он хотел, чтобы приехала именно я? Только я?
— Понятно…
Ничего не понятно! Я совершенно отказывалась понимать и всячески отрицала приходившие на ум догадки, запрещая себе сопоставлять поведение парня и флирт.
— Оставайся, Эми, — продолжал настаивать Адриано, развернувшись ко мне корпусом. — Гэйб и Бьянка — отличные ребята! Обещаю, вы поладите!
В неуверенности поёрзала на полу, не имея понятия, как правильнее отказать парню, и действительно ли я хотела уезжать.
Мне нравилось здесь. Хотелось подольше посидеть у камина, есть маршмэллоу и прислушиваться к размеренному дыханию Адриано. Мне хотелось кататься на лыжах, любоваться горами, зарядиться энергией перед тяжёлой неделей, перед судом…
— Надо будет поговорить с друзьями, — нашлась с ответом, не оставляя сомнений о своём положительном решении.
Адриано искренне улыбнулся, отчего грусть, притаившаяся на глубине глаз, вовсе исчезла без следа.
Неожиданный шорох за дверью заставил нас вздрогнуть и одновременно обернуться в сторону номера Франчески и Эйтона. Они не заставили себя долго ждать: первым вышел мужчина с сумками в руках, а следом за ним поспевала подруга, натыкаясь на нас взглядом.
— Он упёртый баран, — закатила она глаза, приблизившись ко мне достаточно близко, чтобы Эйтон не услышал. Но он услышал:
— Значит ли это, милая Фанни, что у тебя зоофилийские наклонности?
Спрятала улыбку, поспешно поднимаясь на ноги, и вместе с друзьями вышла из гостиной. Эйтон пошёл дальше по коридору, а я удержала подругу около двери, предварительно плотно закрыв её.
Франческа выглядела озадаченной, наблюдая, как в неуверенности я мялась:
— Значит, твоё обучение откладывается?
— К сожалению, — кивнула подруга и с любопытством оглядела меня. — Ты остаёшься, не так ли?
Это так…странно. Странно осознавать, что люди читали меня, как открытую книгу, но при этом я была уверена, что держалась молодцом. Видимо, мне никогда не научиться скрывать свои истинные эмоции от близких людей.
— Ты знаешь, как я люблю горы и снежные склоны, — пробормотала, ощущая себя предательницей.
Друзья навряд ли оценят моё желание остаться в компании их недоброжелателя. Да я сама, буквально полчаса назад, не могла заставить себя остаться в этом отеле.
Сейчас же не могла представить, как уезжаю.
— Конечно, знаю, — на удивление улыбнулась подруга и коснулась ладонью моего предплечья. — Оставайся и хорошенько отдохни.
Мы медленно двинулись дальше по коридору, и я неустанно терзала свои пальцы на руках, закручивая их в подобие морских узлов. Но боли не чувствовала, потому что сильнее одолевали противоречия.
— Или мне лучше уехать с вами?
Франческа странно поглядела на меня:
— Только ты знаешь, Эми, что лучше для тебя.
— Разумеется, просто-о… Не хотелось бы, чтобы эта поездка стала камнем преткновения.
Подруга резко затормозила на повороте, отчего мы чуть не столкнулись с вышагивающим на встречу гостем отеля:
— Это поведение Эйтона натолкнуло тебя на подобные мысли? Эми, даже не думай волноваться, особенно из-за Эйтона. Он всегда так: вспылит, а потом жалеет. Уверена, проедет полпути и начнёт бурчать, почему я не настояла, чтобы мы остались в отеле?
Усмехнулась и посторонилась ближе к стене, уступая дорогу потоку гостей:
— И почему же ты не настояла?
— Им, правда, не стоит пересекаться.
Наблюдала, как друзья загрузились в автомобиль, как после он скрывался вниз по серпантину, и обхватила плечи руками. Волнение никак не сдавало позиций, водрузившись на моё лихорадочно колотящееся сердце.
Наконец, стоять в холе около дверей, которые то и дело открывались и закрывались, стало слишком холодно.
Поёжилась от морозного воздуха и двинулась обратно в номер, морально приготовившись встретиться с Гэбриелом, с его подружкой и с Адриано. Удивительно, но факт: всего лишь за несколько часов именно Адриано стал тем человеком, в котором видела негласную поддержку.
Как он сказал? «Мы между двух огней и должны держаться вместе», — именно поэтому я спешила в номер.
— Давай, помогу, — вызвался Адриано, которого заметила на нашем этаже. Он стоял около лестницы и, не дождавшись согласия, взял мою сумку.
Эйтон оказался джентльменом, раз вместе со своими чемоданами прихватил и мою сумку. Надо отдать ему должное — он не стал высказывать своего неудовольствия, узнав, что я остаюсь. Просто поинтересовался, уверена ли я в своём решении, а после обнял на прощание.
— Подъём в девять утра, — оповестил парень, когда занёс сумку в мою комнату. — В десять часов будем выдвигаться на северный склон.
Одарил напоследок заразительной улыбкой и поспешил покинуть комнату, не желая мешать обустраиваться в номере.
— Адриано, — позвала парня, хватаясь за дверную ручку прежде, чем дверь закрылась за ним. Он заглянул в комнату всё с той же улыбкой, наверное, поэтому мой голос понизился до шёпота:
— Эм-м, что приготовить на завтрак?
Прислонился головой к дверному косяку, не отрывая от меня своего тёмно-карего взгляда, так напоминающего крепкий кофе.
— Я хочу-у-у… — задумчиво протянул, беспощадно поглощая в тёмную бездну своих глаз, — …чтобы ты выспалась, была в хорошем настроении и встретила меня в кухне своей очаровательной улыбкой.
Тихонько рассмеялась, чувствуя, как закололи щёки от назойливого румянца, и закрыла за парнем дверь. Глупая улыбка никак не покидала губ, да я и не пыталась с ней справиться.
Впервые за последние полтора месяца ощутила, как болели щёки не от жгучих слёз, а от улыбки.