Глава 1 (2)
За спиной лучшей подруги показалась довольная Франческа и весело помахала мне рукой. Улыбнулась в ответ и не позволила Никки вырваться из объятий, чем заслужила её хриплый смех.
— И я рада тебя видеть, Эми!
Никки Майер — коренная англичанка, славившаяся отточенной речью со знаменитым британским шармом. Однако жизнь в Германии — родине её мужа, Томаса Майера, преобразовала акцент девушки. Речь стала немного рванной и быстрой, и что-то мне подсказывало — черноволосая успешно усвоила продвинутый уровень немецкого языка. Натура у неё такая: всегда добиваться желаемого.
Когда с объятьями было покончено, я с нескрываемым восхищением оглядела подругу:
— В чём магия, Никки? По тебе не скажешь, что ты родила двойняшек!
Всегда подтянутое тело и аппетитные очертания женской фигуры нисколько не изменились после родов, что казалось поистине волшебством. Я по прошествии двух лет не в силах избавиться от лишних килограммов, а новоиспечённая мама двоих малышей могла смело дефилировать по подиуму.
— Гены, — пожала плечами подруга и по-свойски убрала верхнюю одежду в гардеробную. — Хоть что-то хорошее переняла от предков.
— Твои родители не видели малышей?
Я знала, что тема семьи — скользкая тема, и уже успела пожалеть о заданном вопросе, однако Никки с лёгкостью ответила:
— Я, что, враг своим детям?
Отношения Никки и родителей с самого детства выстраивались на исключительно материальной основе: они «оплачивали» дочери любые прихоти, лишь бы она оставила их в покое и не путалась под ногами.
Лично я, впервые услышав подробности их семейных ценностей, испытала настоящий ужас. Помнилось, не могла сдержать слёз, чем разозлила подругу. Но такой я человек — всегда переживала невзгоды близких, как свои собственные.
Видимо, по этой причине умудрилась заработать нервное расстройство.
Франческа издала радостный возглас при виде горячей шарлотки, а Никки с радостью поддержала клич, отыскав в мини-баре порцию коньяка.
Не решилась проявить своего любопытства, наблюдая, как подруга щедро плеснула алкоголь в стакан. Однако она всё поняла без слов и усмехнулась:
— Общество мамочек сожжёт меня на костре, да-а?
Посмеялась и покачала головой, кивком давая одобрение Франческе разрезать шарлотку на куски:
— Не существует такого общества, — в этом не была уверена на сто процентов, но появился отличный повод удовлетворить любопытство. — Ты разве не на грудном вскармливании?
— У меня нет молока.
Захлопнула рот и удержалась, чтобы не выразить своего сожаления. За годы дружбы с черноволосой уяснила наверняка — её раздражала жалость в любой форме. Мне не хотелось углубляться в тему, которая, возможно, являлась для девушки болезненной, и согласилась сделать глоток напитка чисто за компанию.
Франческа отрицательно мотнула головой:
— Я не пью, вы же знаете.
С неподдельной благодарностью наблюдала, как она с аппетитом и удовольствием пережёвывала кусок шарлотки. Мне нравилось быть полезным близким людям и видеть, как мои старания оправдывались, было высшей наградой.
— До сих пор удивляюсь, как они сошлись с Эйтоном, — зашептала мне на ухо черноволосая, и я согласно кивнула:
— Противоположности притягиваются.
Эйтон Хилл — в прошлом заядлый балагур, прожигатель жизни и любитель в два горла выпивать кружку кофеина и крепкий алкоголь. Удивительно, но горючая смесь не свела его в могилу, а лишь сделала настоящим безумцем. Необъяснимо, но факт — даже безумцы до мозга костей имели свойство меняться.
Искренне радовалась за счастье Эйта, которое принесло радость и в мою жизнь — ряды подруг пополнились очаровательной Фанни.
Видимо, наш разговор не миновал ушей Франчески, раз она ухмыльнулась и неожиданно проговорила:
— Кстати, Эйтон просил извиниться за своё отсутствие. Чисто мужская компания, сама понимаешь…