Глаза жгло, горло сдавливало, будто кто-то безжалостный пристроился за спиной и накинул на мою шею верёвку. Прислонилась спиной к плитке душевой кабины и медленно опустилась на корточки, претерпевая дикую встряску коленей.
Откуда эта дрожь? Я не планировала плакать и дрожать, как осиновый лист, вновь и вновь предаваясь гнетущим мыслям.
Я поступила неправильно, от того так странно себя чувствовала. Чувствовала себя Евой, которая вкусила запретный плод, осознала ошибку, но слишком поздно что-либо исправлять.
А я осознала ошибку?
Наверное, потому и пускала слёзы. Я не чувствовала себя виноватой. Не чувствовала неправильность момента.
Более того мне казалось, что произошедшее безумие — самое правильное, что случалось со мной за последнее время. Я отключила голову, заблокировала мысли, потеряла контроль, полностью отдавшись и доверившись Адриано.
Это было так…правильно. Правильно целовать его, быть в его объятьях, вдыхать его запах, позволять до боли опалять мою кожу и залечивать ожоги чуть шершавым языком.
Непроизвольно облизнула губы, вспоминая тёмно-карий взгляд, острые черты лица, тонкие губы, изогнутые в полуулыбке. Он смотрел слишком откровенно и слишком возбуждающе, не оставляя сомнений о своём желании.
Он желал меня.
Улыбка коснулась моих губ, внизу живота провокационно заныло, и я вновь испугалась этой реакции. Реакция настолько сильно отличалась от той, что была не с ним…
— Господи, — прошептала, глотая слёзы. — Как же я устала!
Не хотела думать о Свене, но всё сводилось к нему.
Ведь в один прекрасный, как мне казалось, день я произнесла клятву, написанную мной глубокой ночью. Смотрела в серые, прозрачные глаза мужчины и признавалась в любви, называла лучшим, называла единственным.
И что же теперь?
Он не единственный. Он не лучший.
Поднялась на ноги, чуть не поскользнувшись на мокром кафеле, и в спешке приняла душ. Кожа покраснела, распарилась и не оставила на себе запаха ванили и каштана. Но мне же ничего не мешало вернуться в спальню, прилечь рядом с Адриано и обнять, вновь и вновь впитывая в себя его аромат?
Обернула тело махровым полотенцем и осторожно приоткрыла дверь, выглядывая в спальню. Вздрогнула, заметив сидящего на кровати парня, и поспешила покинуть ванную комнату.
— Я думала, ты заснул, — пробормотала и ухватилась пальцами за кромку полотенца, чувствуя, как ткань норовила сползти.
Адриано окинул меня взглядом, и я запоздало закрыла дверь, тем самым погружая комнату в сумрак. Нечего ему видеть моё опухшее лицо, опухшее тело и кривые ноги, едва ли прикрытые полотенцем.
— Ты плакала.
Не вопрос, но я кивнула, не видя смысла лгать и претворяться.
Парень усмехнулся, потирая ладонью заспанное лицо, и я поспешила подойти к нему вплотную. Нарушила его личные границы, как он в последние дни наглым образом нарушал мои. Нет, он их разрушил. Не существовало между нами границ с первого поцелуя.
— Я не жалею, — прошептала, испытывая необходимость заверить в обратном.
Мне было очень хорошо. Слишком хорошо. Настолько хорошо, что даже страшно. Страшно возвращаться в реальность и думать об утре, которое всё расставит на свои места.
Ну, а пока…
— Иди ко мне, — голос Адриано, точно спелый мёд, был сладок и пленителен. Не поддаться ему сравнимо с преступлением.
Села на его бёдра, уперев колени в матрас, и задрожала от прикосновения с голым телом. Как я хотела. Кожа к коже. Запредельно близко.
Полотенце оказалось на полу, и моя распаренная кожа покрылась мурашками от соприкосновения с прохладным воздухом. Пусть так, ведь в ту же секунду горячее тело Адриано не позволило замёрзнуть.
Ладони обхватили мои ягодицы и сжали, вырывая из горла стоны. Никогда бы не подумала, что подобная грубость сможет мне понравиться. Придётся мне по вкусу.
Чуть приподнял меня и просунул руку между нашими телами, чтобы спустя мгновение я почувствовала давление эрекции, упругой головкой упирающейся в мой клитор и чуть ниже, заставляя сбивчивее задышать.
Замерла в мужских объятьях и широко раскрытыми глазами смотрела в чёрные глаза Адриано.
Мы испустили совместный стон, стоило мне медленно опуститься на стальной член. Стенки лоно податливо растягивались, подстраивались под размер члена, и мышцы предостерегающе стянулись в уже знакомый узел.
— Как только вижу тебя, вся кровь приливает к паху.
Ох-х! Прижалась губами к полоске его губ, заглушая развращающие пошлости:
— Адриано-о…
Отстранился от лихорадочного поцелуя, насаживая меня до предела на габариты своего члена, и пальцами сжал скулы, вызывая знакомую боль.
— Не закрывай глаза, — прохрипел он и сильнее сжал скулы, заставляя неотрывно вглядываться в чёрную бездну. — Смотри на меня, Эми, когда будешь кончать.
М-м-м! Прижалась лбом к его влажному лбу и старательно подстраивалась под заданный темп движений, но не поспевала. Он брал рвано, быстро, и в тот же момент мог перейти на плавные движения, от которых пекло всё внутри. Не могла подстроиться, но старалась угнаться, ощущая, как нас двоих подстёгивала эта негласная гонка.
— Адри…ано! — рвано шептала в его губы и чувствовала приближение финишной прямой. — С тобой очень хорошо! Господи, мне ещё никогда не было так хорошо!
Внезапно Адриано сжал ладонью мой затылок и, что-то процедив на итальянском языке, повалил на постель.
И безумие началось заново.