Хозяин «Форточки», оставивший активное воровство по причине излишней любви к жареной пище (от нее растет талия и кое-что еще, мешающее проникать в узкие щели), смерил посетителя в капюшоне изучающим взглядом и решил не рисковать.
Пузырек с ядом остался неиспользованным.
– Ну, кто первый? – проговорил Скрытный, отхлебнув пива, в котором сиротливо плавал крысиный хвостик. – Я не поскуплюсь, обещаю…
Хрор Глубокий поднялся из-за стола с мягкой грацией сытого хищника.
Он считался одним из лучших воров Ква-Ква, а значит – всего Лоскутного мира, а прозвище заработал еще в молодости, сумев вынести с охраняемого нудистского пляжа пять килограммов драгоценностей.
На самом деле оно звучало несколько длиннее, но мало кто знал это, и почти никто не рисковал произносить его полностью.
Кому охота из-за слова, состоящего всего из трех букв, получить нож в бок?
– Для начала скажи, чего тебе нужно украсть, – спросил Хрор, подойдя к чужаку. – Тогда я…
– Книгу, – ответил Скрытный, – и убери лапу из моего кармана, а то будет хуже.
Хрор отступил и в изумлении уставился на собственную ладонь, покрытую чем-то черным и неприятно шевелящимся.
– Нет! – завопил он. – Убери их! Они кусают меня! А-а-а-а! А-а-а-а!
Скрытный щелкнул пальцами, и дрессированные пчелы-убийцы, разочарованно гудя, снялись со слегка опухшей руки вора и убрались обратно под мантию, в висящее около кармана гнездо.
– Теперь я вижу, ты – человек серьезный, – кивнул Хрор, подтягивая к себе стул и пытаясь заглянуть под капюшон собеседника. – Что за книга?
– Магическая.
– Ты предлагаешь мне забраться в университет? На это отважится только безумец!
– Или тот, кто получит очень большие деньги.
Под мантией Скрытного что-то брякнуло, и убийца замер, очарованный этим звуком.
Хрор не мог ошибаться – так могло звенеть только золото, не гнусные бубли, а желтый, тяжелый металл, который приятно держать в руке и на который можно много всего купить…
– Сколько? – просипел вор.
Скрытный наклонился к нему и прошептал что-то. Посетители «Форточки» навострили уши, кое-кто привел в действие подслушивающие амулеты, но те донесли до хозяев лишь раздражающее шипение магических помех.
Глаза Хрора выпучились, в них отразилась целая гора золота.
– Ладно, – сказал он, с трудом двигая языком. – Я согласен. Что это за книга и когда она будет тебе нужна?
Скрытный повел рукой, создавая вокруг столика Полог Абсолютной Тишины.
Таверна «Священная корова» располагалась на площади Равновесия, что в самом центре храмового квартала. Тут похмелялись нищие, ошивающиеся возле окрестных храмов, промачивали горло жрецы и обмывали удачные молебны довольные милостью богов прихожане.
Но такого столпотворения, как сегодня, тут не случалось никогда.
Хозяин «Священной коровы» в испуге спрятался за стойку и лишь изредка выглядывал оттуда, тщетно мечтая о спокойной жизни контрабандиста или заклинателя демонов.
Таверну заполняли жрецы, и не просто зажигальщики курительных палочек или потрясатели опахалами, а самые настоящие верховные служители. От ярких мантий и головных уборов рябило в глазах, а изготовленных из золота священных символов хватило бы на ювелирную лавку.
Зубост Дерг пробрался к стойке и принялся колотить по ней, требуя внимания.
Гомон смолк, десятки взглядов, бурлящих от подозрений, обратились на верховного жреца Бевса-Патера.
– Э… коллеги, – сказал он, – сегодня мы с коллегой Пуфиком Налом собрали вас, чтобы коллегиально посоветоваться…
– Почему именно в кабаке – месте, полном всяческого непотребства? – послышался из задних рядов скрипучий, как звук жернова, перемалывающего песок, голос.
Его хозяин, тощий и длинный, возвышался над остальными лишенной даже намека на волосы головой, на лице яростно сверкали черные глаза, а посох в жилистой руке выглядел настоящим оружием.
Омас Фант, верховный служитель Вяжи, бога смерти, по слухам, до обращения работал то ли убийцей, то ли воспитателем в детском саду.
– Тут нейтральная территория, хе-хе, – заявил Пуфик Нал, взбираясь на стул, как ребенок, собирающийся прочитать стихотворение.
– И что? – взревел Омас Фант. – Я должен терпеть непотребный запах пива и присутствие этих?
Мосластый палец указал на стоящих рядом жреца Дрыллингупса, покровителя дозволенных пороков, и служительницу Раздины, покровительницы любви и, по совместительству, разврата.
– От тебя воняет мертвечиной, – сморщив нос, заявила жрица Раздины. – И зачем ты нарядился в саван?
– А я отказываюсь находиться в одном помещении с ним! – жрец бога огня отодвинулся от заведующего поклонением воде коллеги, тот в ответ гневно плюнул.
Служитель Толстого Хрю, повелителя молний, вцепился в бороду поклоннику Вошколоса, покровителя крупного, среднего и мелкого рогатого скота, а жрец Свауха с гневным воплем вскинул над головой здоровенный молот.
Драка закипела яростная и совершенно беспорядочная. «Священная корова» превратилась в салун из ковбойского фильма.
– Может, богов призовем? – предложил Пуфик Нал, склонившись к уху Зубоста Дерга.
– Не надо, – ответил тот, уворачиваясь от пролетевшей мимо вставной челюсти. – Им ссор и склок у себя на Влимпе хватает. Ничего, подерутся и успокоятся, надо только подождать.
Доски пола отчаянно трещали, посреди свалки пыхтел и колыхался жрец Мили-Пили-Хлопса, по воздуху плыли волоски, выдранные из бород и шевелюр, десятки голосов изрыгали проклятия.
Не участвовали в общем веселье только Зубост Дерг и Пуфик Нал, хотя кулаки у обоих чесались отчаянно.
– Господин, – ужас заставил владельца таверны высунуться из-за стойки. – Мне кто-нибудь заплатит?
– Мы простим тебе все прегрешения, – отозвался жрец Бевса-Патера, глядя, как под рухнувшей тушей служителя бога войны один из столов превращается в набор дощечек и щепочек.
– И благословим, – добавил Пуфик Нал.
Хозяин таверны с воем укрылся за стойкой.
Драка тем временем потихоньку стихала. Жрецы, большей частью пребывающие в том возрасте, что именуют почтенным, не могли драться долго. Слабели руки, дыхание сбивалось, и мысль о том, что надо врезать вон тому уроду, уступала место пониманию, что прилечь – не самая худшая идея.
– Все? – поинтересовался служитель Одной Бабы, когда треск и грохот сменились кряхтением, стонами и тяжким сипением.
– Эй, ты там жив? – Зубост Дерг постучал по стойке. – Тут кое-кому нужно ополоснуть глотку.
Стойка издала тоскливый стон.
– Понятно, – жрец Бевса-Патера оглядел таверну, более всего похожую на поле битвы между несколькими бандами пенсионеров. – Надеюсь, коллеги, ценностные и этические противоречия улажены? Тогда мы перейдем к делу…
Судя по сердитому выражению, промелькнувшему на некоторых красных и потных лицах, кое-кто был не прочь возразить, и если и сдержался, то лишь по причине нехватки дыхания…
– Мы собрались тут, чтобы посрамить магов! – заявил Зубост Дерг. – Сейчас наступил подходящий момент, когда объединенные верой в богов трудящиеся массы могут отринуть ложные надежды на мерзкие чары…
Только через десять минут служитель Отца Богов с трудом заткнул рот собственному красноречию и перешел к делу.
Выслушав пламенную, хоть и несколько невнятную речь, жрецы принялись чесать в затылках.
– Хм-м-м… ухм-м-м, – первым рискнул высказаться служитель Толстого Хрю, облаченный в черную рясу, расшитую золотыми молниями. – То есть вы хотите, чтобы младшие жрецы из всех храмов отправились бродить по улицам, читая эту… демоноотлавливательную молитву?
– Не мы, а Мы! – поправил Пуфик Нал.
– Ну да, – кивнул служитель бога молний. – И где вы ее взяли, кстати?
Жрица Раздины подозрительно сощурилась, а многочисленные амулеты, нашитые на одежду поклонника Стоглазого Ангуса, чуть слышно зазвенели.
– Откопали в древних записях нашего святилища, – не смутился Зубост Дерг, и голос его стал противным, как жужжание зубного сверла. – Как известно, в начале времен Отец Богов, звание номинальное, много раз бился с демонами…