— Когда это произошло?
— Вчера вечером.
— Их задержали?
— Нет. Жители Зеленого луга посчитали это молодежной разборкой. Пока наряд прибыл, там никого уже не было.
— Я надеюсь, что меня вы не..
— Нет. Хочу только спросить. Кто-нибудь видел ваши лица?
— О чем это вы?
— Саша, — сказал опер, — не валяй дурака. А его (кивает на фотографию) ты раньше видел?
— Да, — неохотно произнес Борода, — вчера он приходил ко мне с какими- то провокационными советами о том, что я должен быть осторожен.
— Точно, ты и твои друзья должны быть очень осторожны.
— Мне не понятно, о чем вы…
— Я говорю о молодежной банде, которая занимается похищениями людей.
— Это печально известная банда Кривого?
— Да. Но Кривой — фигура не существующая. Никакого Кривого на самом деле нет. А бандой руководит некий Цезя.
— Это те, кто убивает играючи.
— Да.
— Вы полагаете, что Дражнин.
— Я полагаю, что Дражнина положили шпалой поперек потому, что он узнал или увидел то, чего ему не надо было видеть и знать. Это первое, а второе, — тоже самое может случиться, если кто-то из них видел вас во время ваших трюков. Цезя шуток не любит и фальшивой игры не прощает.
— А что ж вы не арестуете этого Цезю?
— Во-первых, нет доказательств. Во-вторых, его никто не видел. И вполне возможно, что Цезя такой же миф, как и Кривой.
— И кто же создал такой миф?
— Может быть, взрослые уголовники, они иногда прикрываются малолетками, а может быть, этот нарост возник сам по себе.
— Хорошо, — сказал на это Борода, — сегодня же поговорю со всеми заинтересованными лицами.
— Поговорите, — сказал Толстуха, — и вот еще, вчера из Парижа прилетел Павел.
— Я и с ним поговорю.
— Прекрасно, успехов вам всем.
Опер покинул площадку мастерской, а Борода позвонил Владу, попросил его найти Юрася и назначить встречу в кафе на Немиге.
— Итак, — произнес Борода, — я собрал вас, чтобы сообщить пренеприятнейшее известие.
— К нам едет ревизор, — прервал его Юрась, — так начинался наш дипломный спектакль «Фантазии по Гоголю».
— Не перебивай старших, — сказал Юрасю Влад.
— Короче, вчера вечером грохнули Дражнина.
— А мы тут причем?
— Был у меня этот парень, опер, он сказал, чтобы мы побереглись.
— Нам ничего не угрожает, — произнес Влад, — нас никто не видел. Ты что все время вниз смотришь?
— Хочу рассмотреть последнюю молодежную моду, альпийские ботинки, — сказал Борода.
— Я таких не видел, — произнес Влад.
— И я. — пьяно сказал Юрась, качнувшись.
— Все это может быть милицейской игрой.
— Дай-то Бог, — произнес Борода, отпив глоток сока.
— Павел еще не прилетел?
— Прилетел, и мне сегодня же нужно заехать к нему, поговорить.
— Не переживай, — сказал Влад. — Мы хорошо отыграли. И никому не перешли дорогу. А значит, можем спокойно лечь на дно.
— Слушай, а ведь неплохой сюжетец был бы, — сказал Влад.
— Точно, — подтвердил Борода, — а заканчивался бы фильм тремя эпизодами. Вечер, огни на арене, и ты стоишь в униформе, а после — кадры из фильмов с твоим участием. А потом я, копающийся в двигателе автомобиля, и мои трюки.
— Ну да, — ехидно произнес Юрась, — а потом кадры с моими фильмами, и я с бомжами возле магазина.
— Нет, тут не хватает еще одного эпизода, — сказал Борода. — Париж, и Елена крутит фильмы со своим участием.
Борода взглянул на часы.
— Ладно, — сказал он, — мы обо всем договорились, мне пора, я должен быть у Павла первым.
— Как знаешь, — ответил на это Влад, — а мы с Юрасем еще посидим.
На проспекте Шевченко Борода долго не мог припарковать автомобиль. Наконец это ему удалось, и он направился к дому Павла. Было уже темно, фонари горели плохо. Борода больше смотрел себе под ноги, чем по сторонам. И тут он увидел три пары альпийских ботинок. Борода поднял голову.
Перед ним стояла Жанет, а по бокам ее два крепких парня с арматурными прутьями в руках.
— Привет, дядя! — сказала девушка.
— Жанет? — произнес Борода, подавляя растерянность.
— Ну, Жанет меня зовут в миру, а для близких людей я — Цезя.
— Вот те раз, — произнес Борода.
— Вот те два, — ухмыльнулась Жанет-Цезя.
— Ты ждешь меня?
— Да.
— Зачем?
— Хочу рассказать тебе сказочку.
— О чем? — удивился Борода.
— О том, что за все надо платить.