— Да.
— И там нет замены свечей?
— Да здесь не в свечах дело, — ответил Борода.
— А ты все равно поменяй. Раз владельцу кто-то втемяшил, что виноваты свечи, значит причина именно в них, а уж потом во всем остальном… И так должно быть всегда, иначе мы потеряем клиента… Клиент всегда прав, так?
— Так, тем более, что стоимость свечей оплачивает тот же клиент.
— Вот видишь, ты постепенно осваиваешь азы автобизнеса.
— А как насчет финского воздуха в колеса, у нас его только что завезли контрабандой из Одессы?
— Если клиент закажет, накачаем ему и финского воздуха.
Цирк. Идет представление. Высоко под куполом работает воздушный акробат. Вот он спускается вниз, и становится видно, что это парень лет двадцати. Он раскланивается и убегает с арены. Но затем снова возвращается на поклон, неловко зацепив ногой опилки. Когда парень вновь убегает с арены, появляется униформист с метлой в руках. Он ловко сметает опилки с ковра и уходит в проход.
Пока арена готовится к следующему номеру, на ней появляются два клоуна и начинают дурачиться, заполняя перерыв.
Один из них, явно пожилой, подходит ко второму, молодому, и показывает ему на лысого мужчину, сидящего в первом ряду зрителей.
Молодой клоун согласно кивает головой и бросается к мужчине. Он вытаскивает из-за пазухи огромную расческу и протягивает ее своей жертве.
— Возьмите, это приз от руководства цирка самому волосатому посетителю.
Мужчина отнекивается.
— Возьмите, возьмите, — говорит клоун, — это приз, он дается бесплатно, то есть даром.
Публика хохочет.
— Да берите же, — говорит клоун.
И тут происходит то, чего клоун никак не ожидал. Мужчина выхватывает у него из рук расческу и сует ее во внутренний карман пиджака.
Теперь наступает очередь растеряться молодому клоуну.
— Отдай… те расческу, — говорит он.
— Ты же сказал, что это приз, — искренне говорит зритель, — не отдам.
На помощь молодому клоуну спешит клоун пожилой, но он так неловко цепляет одной ногой за другую, что падает, ударившись головой о край барьера, отделяющего арену от зрителей.
Вздох ужаса раздается в цирке, молодой, воспользовавшись замешательством, выхватывает у зрителя расческу и бросается убегать, но тоже неловко падает.
— Влад, — раздался мужской голос, обращенный к униформисту, — тебя распорядитель ищет.
— Иду, — ответил униформист и пошел внутрь огромного брюха цирка, где стояли клетки с тиграми. К одной из них была прислонена длинная лестница, на вершине которой находился электрик, меняющий сгоревшую лампочку.
«Нашел время, — подумал Влад, — такие вещи никогда по цирковым правилам не делаются во время представления».
И только он подумал об этом, как один из тигров вдруг бросился на прутья клетки. От толчка лестница начала падать, а электрик успел ухватится за висящий канат. Но это только усугубило дело. Лестница, став гораздо легче, стремительно падала на одного из служителей, который к тому же стоял спиной и не видел опасности. Влад одним прыжком оказался рядом с ним, оттолкнул его, но, поскользнувшись, упал на пол. И когда уже казалось, что гибель его неизбежна, ловко перекатился в сторону. Лестница упала на то место, где он только что находился.
У магазина в ожидании, когда собутыльник принесет выпить, стоял третий бывший каскадер Юрась.
Собутыльник, наконец, появился и почему-то потащил Юрася в сквер, что находился рядом с магазином.
Там он заговорщицки оглянулся, вытащил руку из кармана, в которой было несколько смятых «зайчиков».
— Ну и че? — спросил его Юрась.
— Дык это. не хватило.
— Как не хватило, вчера хватало.
— Дык это. инфляция.
Молодой парень шел мимо них. Видя «соображающих» мужиков, обошел их стороной. Но остановился, узнав Юрася.
— Вы Юрась? — произнес он.
— Ну. — не слишком любезно ответил каскадер.
— Вы снимались в.
— Ну.
Молодой человек смотрел на Юрася, словно сомневаясь, что это он.
— Он, он, — затараторил собутыльник, раньше Юрася понимая, что с этого гуся-поклонника можно слупить несколько десятков рублей. — Где он только не снимался. Слушай, мужик, он тебе автограф, а ты это, нам. у нас совсем немного на бутылку не хватает.
— Нет проблем, — ответил парень и вытащил кошелек.
— Все, кина не будет, — произнес Юрась, осмыслив ситуацию, — я за бутылку автографы не даю.
— Ты че, Юрась, — бросился к нему собутыльник, — он со всей душой, а ты его обидеть хочешь. Да и не за бутылку, за деньги.