— Виторино, иди спать!
— Иду.
Опираясь о косяк своей глинобитной хижины с земляным полом и почерневшими стенами, Виторино чувствовал себя хозяином на этой земле, освещенной лунным светом. Он считал себя заступником народа и понимал, что в его защите нуждаются.
— Осторожнее, на улице холодная роса!
— Заткнись, старая корова! Я уже слышал!
А когда были заперты двери и капитан Виторино погрузил свое избитое тело в гамак, он мысленно стал переустраивать все то, что требовало переустройства и могло быть переустроено уже дрожащими руками и чистым сердцем этого старика.
Утром прибежал Жозе Пассариньо. Глаза его вылезали из орбит, он не мог вымолвить ни слова. Ему дали выпить воды, и негр рассказал все по порядку. Вчера вечером они вместе с мастером Жозе Амаро отправились домой. Мастер шел молча и с таким трудом, будто у него было разбито все тело. Добрались до дома без всяких приключений. Было уже за полночь. Мастер простоял некоторое время под питомбейрой. Везде было пусто — и в курятнике и в хлеву. Он открыл дверь дома, и оттуда пахнуло гнилью. Пассариньо зажег в комнате свет и увидел рабочий стол и кожу, лежавшую на полу. Мастер пошел на кухню и открыл дверь. В кухню проник свежий запах зелени. Жозе Амаро молчал. Мимо дома проехал кабриолет. Он испугался, как бы мастер не выбежал и не напал на полковника Лулу. Но тот не тронулся с места и все так же молчал.
— Мастер, сходить за водой?
Тот кивнул головой, и Пассариньо отправился с кувшином к реке. Когда он вернулся, Жозе Амаро лежал в гамаке. Он спал. Пассариньо запер дверь и остался ночевать в комнате, где жила раньше Марта. Потом ему показалось, будто кто-то плачет. Он вслушался и понял: плакал Жозе Амаро. У негра к горлу подступил комок, и он тоже заплакал. Утром Пассариньо вышел на свежий воздух. Сходил на берег реки и примерно в шесть вернулся взглянуть на мастера. Вошел в комнату и увидел самое страшное, что только мог увидеть. Жозе Амаро лежал на полу около своего рабочего стола с ножом в груди.
— Он был мертв, капитан.
— Мертв? — закричал Виторино. — Мой кум Жозе Амаро умер?
Старая Адриана остолбенела, не зная, что сказать. Виторино обнял ее:
— Старуха, кум покончил с собой.
Глаза Виторино наполнились слезами. Он плакал вместе с Жозе Пассариньо и своей женой Адрианой. Наконец, сделав над собой усилие, он сказал, утирая слезы рукавом старого пиджака:
— Надо позаботиться о покойном, Адриана; я пойду туда с Пассариньо. Взгляни-ка, не найдется ли у меня что-нибудь нового из одежды, чтобы одеть кума, которого смерть, видно, застала врасплох.
— У него ведь есть костюм, который привез ему Луис.
— Это верно.
И они пошли. За поворотом дороги они увидели дым, выходивший из трубы сахароварни в Санта-Розе.
— Санта-Роза сегодня задымила?
— Да, капитан.
Они пошли дальше.
— Я забыл сказать Адриане, чтобы она захватила новые ботинки, которые подарил мне Аугусто из Ойтейро. Надо бы обуть в них кума.
— Да, капитан.
Теперь перед ними выросла труба Санта-Фе. А на ней кустик житираны. Голубые цветы закрывали грязное отверстие трубы.
— Пассариньо, а когда же начнет дымить Санта-Фе?
— Никогда, она уже больше никогда не задымит, капитан, огонь в ней угас навсегда.
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.