– Мне нужно к фараону.
– Я знаю, – кивнул Тутмес. – Но не думаешь ли ты, уважаемый, что фараон порадует твой неопрятный вид?
Молодой человек оглядел себя и поник головой:
– Да…
Тогда скульптор взял его за локоть и повел куда-то вглубь огромного тенистого сада, туда, где среди зелени опутавшего его плюща стоял маленький павильон.
Они оказались в мастерской ваятеля, напоминающей ту, что осталась за тысячи плефров от Ахетатона, в покинутой уасетской резиденции. И смешной кот с черной кляксой на носу все так же спал под скамейкой, но при звуке шагов Тутмеса немедленно открыл глаза и смачно зевнул, показывая безупречно розовую пасть с белыми зубами.
– Кто это? – по-детски спросил Халосет, тыча пальцем в потягивающегося кота.
– Палий, – небрежно бросил Тутмес и что-то быстро проговорил на непонятном языке, обращаясь к животному.
Кот, уловив смысл сказанного, немедленно направился к выходу.
– А куда он? – удивился гость.
– Я попросил его не путаться под ногами, – объяснил ваятель.
– А почему он Палий? – последовал новый вопрос.
– Это в традициях фараона, – усмехнулся Тутмес. – Эхнатону нравится давать новые имена, и я следую его примеру. Раньше моего приятеля звали попрошайкой и гнали прочь. Но он слишком солиден и мудр для такого ветреного имени. Он не котенок. Палий – это достойно звучит. Не так ли?
– Но это же не египетское имя.
– Да. Но ему нравится. Он вообще отказывается говорить со мной по-египетски.
– Кот не может говорить! – засмеялся Халосет.
Тутмес в ответ промолчал, сделав вид, что не заметил колкостей гостя, он подошел к юноше с глубоким тазом, наполненным водой, и с тряпкой.
– Отмывай свой подарок, – дружелюбно сказал он юноше, а сам принялся разбирать в мастерской.
Халосет молча взялся за работу и все оглядывался вокруг, глаза его при этом горели мальчишеским любопытством.
Наконец он не выдержал:
– Скажи, почтеннейший, ты здесь живешь?
Тутмес на мгновение остановился и искоса взглянул на вопрошавшего. Халосет в ожидании ответа смотрел на него.
– Нет, – наконец нехотя произнес ваятель. – Мой дом находится за пределами Ахетатона, в зарослях рукотворных садов. Но я часто ночую в мастерской и по секрету скажу тебе, что, наверное, у тех, кто служит искусству, вообще не бывает дома, как нет успокоения. Моя душа в вечном странствии, в поисках идеала и счастья, – он усмехнулся невысказанным мыслям и весело спросил. – Ну что ж, готов ли ты, уважаемый, показать мне то, над чем работал, как я слышал, около года?
Халосет с тряпкой в руках неуверенно отступил от трона на пару шагов.
– Он деревянный? – уточнил Тутмес, удобно усаживаясь на ту самую скамью, под которой спал Палий и откуда открывался наилучший обзор. – Кто надоумил тебя создать подобную вещь?
– Я… – заикаясь от волнения, начал юноша. – Я родом из деревушки поблизости от Ахетатона. Я… видел первые часы рождения города. Я сам здесь работал. И я понял, что тот, кто повелел построить всю эту красоту, человек необыкновенный, – Тутмес молча кивнул в знак согласия, а Халосет продолжал, с каждым словом обретая уверенность. – Однажды я пришел в тот храм, что находится рядом со дворцом, он еще строился. И я увидел, как работают скульпторы. Я так мечтал о ремесле ваятеля.
– Интересно, – вставил Тутмес, меняя позу и наклоняясь ближе к говорившему.
– Я увидел, как работают настоящие мастера. И я просил скульптора Юти научить меня всему, что он умеет…
– И что же Юти?
– Он не смог мне помочь, – вздохнул Халосет, пожимая плечами. – Мой отец всего лишь ремесленник, а не скульптор, от которого я мог бы унаследовать ремесло ваятеля. И денег на обучение у меня не было.
– Так сказал Юти? – нахмурился Тутмес.
Халосет кивнул и добавил:
– Я перерос тот возраст, когда он мог меня учить.
– Сколько тебе было? – уточнил ваятель.
– Почти четырнадцать, – угрюмо молвил юноша, и перед его глазами в один миг промелькнул весь тот день, когда он подрался с Беком, побежал по улицам, ища смерти, и был остановлен странным стариком.
– Юти, Юти, – медленно произнес Тутмес, вставая с места. – Я уже сталкивался с подобными вещами… – и, повернувшись к Халосету, поинтересовался. – И что же ты?
– Я? – молодой человек припомнил слова старика и твердо произнес. – Когда нельзя добиться цели сразу, можно действовать постепенно. Я решил, что сам стану собственным учителем.
– Правильно, – поддержал его Тутмес. – Но иногда учитель все же необходим.
– Я хочу учиться, – горячо выпалил юноша.