— Наши люди никогда не выходят из лесу, — рассказывала Цкрия, — мои Па и Ма караулят добычу, сидя на деревьях. У них заранее приготовлены большие камни. Как кто пройдет внизу, его убивают, а подняв на дерево, разрывают на части и едят. Когда ты поймал меня, я думала, что ты меня убьешь. Мы — лесные люди, мы не умеем бегать так быстро, как ты.
— О Цкрия, я никогда тебя не съем, я уведу тебя в нашу пещеру к Тет и Тявке. Пойдем со мной.
И они пошли к пещере.
У входа их встретила собака.
— Тявка, это Цкрия, она — певица! — сказал Угу.
Но Цкрия, увидав Тявку, бросилась бежать. Угу побежал за ней. За Угу помчалась Тявка. Цкрия вбежала в лес и мигом взобралась на дерево. Угу хотел влезть за ней, но Цкрия уже перепрыгнула на второе дерево, а со второго — на третье.
Угу бежал под деревьями. Он едва успевал за удивительно ловкой прыгуньей.
Так незаметно забрались они в глубь леса. То зло, то ласково звал ее Угу и просил спуститься на землю. Вдруг, шумно дыша, нагнала его Тявка и залилась веселым лаем.
В это время Угу услышал какой-то шум. Он остановился, сжал в руке топор и приготовился к защите. Зашуршала листва, просвистел метко брошенный камень, и Тявка, веселая Тявка, замертво упала на землю.
Громко вскрикнула Цкрия и в одно мгновение соскользнула с дерева вниз.
— Ох, ненавистный зверь! — сказал чей-то голос с дерева. Другой голос ответил:
— Сейчас мы его поднимем и съедим.
Угу понял, что он находится среди лесных людей, и оцепенел от ужаса.
Высоко над землей на ветвях гигантских деревьев были устроены жилища, похожие на огромные орлиные гнезда. На бревнах, уложенных между деревьями, лежали звериные шкуры. На них сидели и лежали лесные люди. Под деревьями земля была мокрая, без растительности, и на ней валялись обглоданные кости. В воздухе стоял смрад.
Один лесной мужчина, ловко обхватив ногами столб, соскользнул по нему на землю и направился к Угу. Он шел, наклонившись всем телом вперед, и свирепо вращал своими белесыми глазами.
— Беги! Спрячься! Я догоню тебя! — шепнула Цкрия Угу. Угу юркнул в заросли.
— Здесь был еще один зверь, — сказал подошедший мужчина.
— Это я была, — ответила Цкрия.
— Врешь! Дрянная попрыгунья, я проучу тебя! — и человек указал на убитую Тявку. — Ну-ка, неси ее наверх!
— Сам неси!
Человек сжал кулаки, но Цкрия уже взобралась на самую верхушку дерева.
К Тявке тем временем подошли другие люди, покричали о чем-то, поспорили и потащили убитую Тявку на дерево. А лесной человек все размахивал руками и, задрав голову, кричал:
— Сейчас же спустись, спустись, а то придешь домой, я тебе ноги обломаю!
Цкрия молчала. Угу, спрятавшийся за ствол дерева, ждал Цкрию.
Когда Угу и Цкрия вышли из леса, небо было красное, словно объятое пламенем.
Из пещеры выскочила Тет и удивленно уставилась на Цкрию. Угу сказал:
— Это Цкрия. Она будет жить у нас.
— Цкрия? Это хорошо. Гох! Гох!
Гох вышел из пещеры, увидел Цкрию и вздрогнул.
— Это лесная женщина!
— Да. Но теперь она наша. Погляди, Гох, какая она красивая.
И действительно, Цкрия была красива. На золотистом от солнца лице ярко сияли черные лучистые глаза, сквозь пухлые красные губы белели ослепительно белые зубы. В ее кудрявых взлохмаченных волосах застряли листья лавра и папоротника. Желтая звериная шкура покрывала стройное тело. Бедра стягивал пояс из зеленых стеблей. На ногах у девочки были длинные пальцы с острыми ногтями. Они все время шевелились, готовые в любую минуту помочь ей взобраться на дерево.
— Так ты хочешь жить с нами? — взяв Цкрию за руку, ласково спросила Тет и сейчас же обратилась к Угу: — Хочешь, я покажу Цкрие нашу пещеру и все, что в ней есть… — Но вдруг Тет печально добавила: — Только нет в ней Тявки. Вот ее маленький детеныш остался, я кормлю его козьим молоком.
Все было ново для юной лесной жительницы. Она с удивлением смотрела, как щенок, чмокая и захлебываясь, лакал молоко из козьего черепа. Она ходила по пещере и гладила рукой шкуры, разостланные на земле. Но больше всего ее поразили козы. Увидев их, она хотела бежать, но Угу крепко схватил ее за руку.
Солнце грело все сильнее. В оврагах и ущельях уже не было снега. Мутная река Ио вздулась и вышла из берегов.
Солнце никогда не заглядывало в пещеру, а поэтому дети ходили встречать его на площадку, где находилось каменное изваяние Ма. Они просили солнце быть всегда добрым и ясным, благодарили за тепло и свет. Весной они весело встречали слепой дождь. Они мгновенно сбрасывали с себя шкуры и под щекочущими струйками теплого дождя бегали и прыгали по лугу.
Так прошли лето, зима, еще одно лето и еще одна зима, а еще сколько зим и лет прошло, этого и сами они не знали.
С помощью Гоха Угу принес и установил на площадке рядом с изваянием Ма большой каменный столб, очистил его, сказал:
— Это будет Па.
Иногда Угу и Цкрия уходили в лес. Притаившись за стволом дерева, они наблюдали, как лесные люди устраивали себе гнезда, а те, которые уже устроили их, лежали, завернувшись в Шкуры, или кушали, разрывая мясо острыми зубами, или переговаривались друг с другом. Маленькие дети сидели в больших кожаных мешках, подвешенных к ветвям деревьев, а те, что постарше, прыгали с дерева на дерево и перебрасывались орехами.
Угу и Цкрия приносили из леса фрукты, птичьи яйца и грибы.
Иногда целые ночи проводили они у изваяния Ма, которое к этому времени уже было огорожено каменной стеной. Здесь, под развесистыми платанами, они были в безопасности.
Река Ио каждую весну выходила из берегов. Уровень воды в ней поднимался настолько, что грозил затопить пещеру, и Угу, Тет, Гох и Цкрия переселялись на гору, сооружали под деревьями шалаш и жили в нем.
— Мы должны жить на деревьях, — говорила Цкрия.
— Нет, тогда разбегутся наши козы, — возражал Гох.
— А я хочу жить в пещере на высокой скале, так, как мы жили раньше, — вздыхала Тет, — я приведу маленькую My, а за нею придет и большая My.
Угу сказал:
— Мы поселимся около скалистого холма. Посмотрите, какие вокруг луга, как красиво всходит и заходит тут светило, какие яркие звезды по ночам, и недалеко изваяние Ма и Па… Мне нужно закончить изваяние Па… Надо пойти на кремневую гору и сделать новые топоры и ножи.
Шел крупный дождь. Небо гремело. Ломаные стрелы молний рассекали небосвод.
Угу, Тет, Гох и Цкрия вместе со своими козами, козлятами и маленькой Тявкой со вчерашнего дня сидели в построенном под деревьями шалаше недалеко от пристанища Ма и Па.
Грозное рычание реки Ио сливалось со страшным грохотом неба. По крыше шалаша барабанил дождь. Мутные волны подступали все ближе и ближе. Вот они уже залили луг и, не задерживаемые ничем, ринулись к шалашу. Едва Угу, Тет, Гох и Цкрия успели взбежать на склон горы, как мутные волны налетели на шалаш и разнесли его.
Дождь не унимался. Темное небо бросало на землю огненные, извивающиеся пояса молний.
От шума и грохота сотрясалась земля.
Вдруг где-то недалеко с треском ударила молния.
— О-ох! — завопили люди и ничком упали на землю. Гром прокатился по горам и затерялся где-то.
Дождь прекратился. Дрожа от страха, люди смотрели, как река Ио медленно входила в свое русло. Омытый, усеянный помятыми цветами луг постепенно выступал из воды.
Вдруг раздался треск, и они почувствовали запах дыма.
— Огонь! — обезумев от радости, вскрикнула Тет. — Небо послало нам огонь!
— Огонь! Огонь! — ужаснулась Цкрия.
На горе горел лес. Взметнувшееся вверх пламя раскидывало горящие ветви и головни. Гох, Угу и Тет сломя голову бросились к горящему лесу. Тет первая подбежала к бушующему пламени, схватила горящую головню и бросилась назад.
— О-о! Я сейчас разожгу костер, я зажарю мясо! Я приготовлю вкусное жареное мясо!
— А как же наши люди, как же они? — взволнованно спрашивала Цкрия.
Она не понимала, зачем им понадобился огонь, страшный огонь, который безжалостно пожирает лес, зверей, людей и после себя оставляет только черную землю.