-Сара, нужно двигаться!
В провале ветер вел себя немного спокойнее, и можно было общаться, не повышая голоса, но обращение к Саре громыхнуло, как удар кувалды о лист металла. Женщина обернулась, стараясь держать себя в руках. Догадка на ее ладони могла шокировать остальных ни менее, чем шокировала ее.
-У меня есть новость об этом месте. – полярники приблизились к Саре. – Это место, где мы сейчас находимся, никогда не было озером.
Все переглянулись.
-Обоснуй. – нетерпеливо вякнул Йенсен.
Сара распрямила ладонь, на которой лежал ком земли и свежих снежинок, и большим пальцем другой начала демонстративно разминать его.
-Мне не нужно никакое оборудование, чтобы отличить землю со дна озера от земли, не контактирующей с постоянным объемом воды. Гидросфера, как известно, делится на два типа вод: пресные и соленые. Так вот, при любых природных процессах, при высыхании водных масс, на дне образуются те или иные отложения в виде солей, продуктов разложения обитателей непосредственно рассматриваемой среды, либо мельчайших задатков подводной растительности. Конечно же не стоит забывать о песке.
-Ну, растительность могла бы исчезнуть давным-давно, просто иссохнуть без питания, или ее могла съесть местная фауна. – недоверчиво наклонив голову набок, парировал Йенсен.
-Я тоже вначале не исключала такую вероятность, но осмыслив все варианты, пришла к выводу, что это невозможно. – Йенсен поднял правую бровь. – Я объясню. Во первых – в пределах острова Рудольфа нет ни единого животного, способного прорывать туннели во льду. Тем более, если толщина его равна полутора метрам. -полярники оглянулись вокруг. Дно провала представляло собой подобие полигона с препятствиями. Везде валялись массивные куски обвалившегося потолка. Эти ледяные плиты напоминали надгробия во властвующей вокруг темноте. – А во вторых – вся эта колба пустоты создавала, сама того не планируя, идеальное место для произрастания подводных растений. Но так как в этом кусочке земли я не нашла ни одного из подтверждений существования озера, то я могу с уверенностью заявить, что нам стоит поискать ответы, иначе мы сглупим в самом начале исследования.
Йенсен молча кивнул, и поднес к лицу рацию. Бледно-зеленый свет дисплея в мраке пещеры превратил его профиль в радиоактивного супергероя из старых комиксов:
-Кларк, прием.
-На связи. – голос звучал вяло. Явно тепло в снегоходе разморило уставшего полярника.
-Мы продвинемся по дну обвала. Осмотрим окрестности.
-Ок.
-Не отключайся там. – приказ нес в себе два смысла.
-Ок, босс.
Эхо от финального шипения канала разнеслось по провалу. В итоге, играя с обломками потолка, шипение затерялось за ними, так и не вернувшись обратно. На долю секунды каждый погрузился в тишину. Она ударила в барабанные перепонки. Это была могильная тишина. И вдруг с того места, где совсем недавно был потолок, вновь потянул сквозняк, и загробный вой ветра снова резанул по ушам. Провал будто бы слушал гостей, притихнув, стараясь не пропустить ни единого незнакомого слова, он будто бы был живым, и затаив дыхание, вновь начал дышать полной грудью. Об этом подумал каждый, но никто не осмелился озвучить. Словно ничего необычного.
Команда начала движение по провалу, огибая лабиринты потолочного льда. Тьма становилась гуще. Еще чуть-чуть и ее можно было бы взять в руки. Ветер наверху утих. Так казалось, пока один из полярников не решил посветить вверх. Луч фонаря скользнул по близлежащей стене и прыгнул к вершине. Но обретя почти вертикальное положение, он так и не нащупал края обрыва. А это значило лишь одно – дно шло под уклон, а точнее сказать углублялось. Этим объяснялось и отсутствие шума ветра. Стало чуточку теплее, но обрадовавшиеся теплу люди все равно оставались укутанными за слоем одежды. Хотелось сохранить тепло на более длительный срок.